.
В «Анонимном сказании» соединены различные версии гибели Святополка: здесь присутствует и мотив о его бегстве в пустыню, и сравнение с Каином и Ламехом, но, кроме того, сравнение с «цесарем Иулияном», который пролил много крови святых мучеников и был «неведомо кем» пронзен копьем в сердце>{199}. Это историческое с современной точки зрения сравнение Святополка с римским императором Юлианом Отступником, племянником Константина Великого, весьма показательно, если учесть, что историография XI столетия уподобляла Константину Владимира Святославича, племянником которого, по мнению автора «Анонимного сказания», был Святополк. Как отмечают исследователи, образ Константина Великого являлся эталоном как для средневековой историографии в целом, так и для древнерусской книжности в частности>{200}. Сравнивая Святополка с Юлианом, последним языческим правителем Рима, «Анонимное сказание» как бы относило его к числу язычников: символически Святополк был представлен последним языческим правителем Руси.
Итак, есть основания утверждать, что составитель «Анонимного сказания» в 70-х гг. XI в. искал аналоги событиям 1015–1019 гг. в античной истории эпохи утверждения христианства. В 1080-е гг. по этому же пути последовал составитель «Чтения о житии и погублении Бориса и Глеба» и лишь позднее, на рубеже XI–XII вв., «древнерусские интеллектуалы» стали искать их в «священной» библейской истории>{201}. Не располагая достоверной информацией об обстоятельствах смерти князя, кто-то из летописцев придумал легенду о том, что Святополк погиб в «пустыни межи Ляхы и Чехы» и что могила его сохранилась «до сего дне».
Интересно, что в летописании XVI в. эта фраза встречается в измененном виде. Как сообщает Никоновская летопись: «Есть же могила его в пустыни и до сего дни, исходит же из нея смрад зол, ибо разседшися земля пожре его». Примерно так же выразился составитель более раннего «Хронографа» начала XVI в.: «И разседшися земля пожъре его межи Чахи и Ляхи»>{202}. Надо полагать, что к тому времени указание на то, что Святополк скончался в «пустыни» (или, как полагает Б. А. Успенский, «в пустом месте»), уже не могло удовлетворить читателя, поэтому в текст было внесено дополнение, согласно которому Святополка поглотила земля.
Наряду с теми «сценариями» междукняжеской борьбы за наследство Владимира Святого, которые сложились в ПВЛ и «Анонимном сказании», существовала еще одна интерпретация этой династической коллизии, сформулированная автором «Чтения о житии и погублении Бориса и Глеба» печерским монахом Нестором.