— Садитесь, — предложил он Лори.
— Я не хочу сидеть, — выпалила она. — Я хотела…
— Так, и какое у вас ко мне дело?
Она вышла под свет лампы, и темно-зеленые глаза неторопливо оглядели волны пшеничных шелковистых волос и стройную фигурку в костюме цвета хаки.
— Мистер Холт… — Сейчас Лори было совсем не до того, как она выглядит, мысли у нее были заняты другим. — Что мне теперь делать?
Райан оперся ладонями о край стола и склонил голову набок, продолжая задумчиво рассматривать девушку.
— Ну, раз американцы уехали, по-видимому, вам больше никого не удастся обвести вокруг пальца, это означает, что вы остались при своем. — Он приподнял могучие плечи. — Так, кажется, сейчас выражаются?
В его улыбке была отстраненность, обидно намекавшая на то, что из-за ее юного возраста он не принимает ее всерьез.
Она постаралась изобразить на лице улыбку еще более ледяную:
— У меня складывается впечатление, что вы не очень высокого мнения о нашем поколении, мистер Холт.
Он едва заметно пожал плечами:
— Слишком много денег, заняться нечем — такое впечатление у меня сложилось, когда я в последний раз был в Англии.
— Не знаю, откуда у вас такое мнение и с кем вы общались. Могу вас заверить, что подавляющее большинство зарабатывает на жизнь тяжелым трудом.
Неподвижное лицо, похожее на каменное изваяние, монотонно кивало в такт ее словам, что вывело ее из себя.
— Да уж, вызывать жалость у богатых американцев — тяжелый труд!
Лори сердито шагнула к нему, но тут же осадила себя. Ее вспышка будет принята за юношескую несдержанность. По блеску в его глазах она поняла, что такой вспышки он и ждал. Не дождется. Что бы он там себе ни думал, она уже взрослая женщина и твердо намерена вести себя соответственно. Лори набрала полные легкие воздуха и медленно выдохнула со словами:
— Наверное, чтобы вас разжалобить, надо быть никак не моложе тридцати?
Твердые губы сложились в улыбку. Однако прикрытые веками глаза светились одобрительным восхищением. Или ей показалось?
— Я, знаете ли, на это вообще не падок, — протянул он.
Она опустила глаза, но снова, словно что-то подстегивало не отступать, медленно сказала:
— Вы просто мстите мне за то, что я послала вам ту телеграмму. Я ведь права — вы из-за этого так на меня ополчились?
— И это тоже, не в последнюю очередь.
Она сделала шажок вперед, и в ее серых глазах появилась мольба.
— Вы просто не понимаете. Мне обязательно, обязательно нужно поехать на сафари.
Он испустил терпеливый вздох и положил руки ей на плечи.
— Велдон, сегодня вы выглядите не ребенком, а женщиной, но продолжаете играть в детские игры. Сафари в Африке — это не воскресный пикник.