Хлопнула дверца, коротко взвыл мотор, и «мерс» плавно отчалил от бровки.
– Что??? – Звякнула в мозгу запоздалая догадка! Головная боль пробила резко – Денис аж присел на секунду, – но действовать не мешала. Автомобиль споткнулся, закашлялся, снова взвыл, но с места не трогался. Денис стол на месте и ждал. Наконец мотор заглох, водительская дверца распахнулась, из нее рывками, по частям, вылез отец…
– Сын, что происходит?
– Я с вами поеду, Нику провожу.
– Нет. Справимся и без тебя. Иди домой, Денис.
Но Денис подошел к машине, рванул дверь, еще раз, блокиратор выскочил.
– Дядя Слава, Ника, подвиньтесь.
Никто не пошевелился. Денис наклонился поближе: Ника сидела с открытыми глазами, но вне сознания. Головная боль усиливалась с каждым мгновением, ее уже почти невозможно было терпеть. Надо срочно… срочно… Стекла в машине начали дребезжать, все более тонко и мелко, уже зазудели… откуда-то пахнуло дымком…
– Сыночка, успокойся! Хорошо, хорошо, садись, скорее же садись… Слава, подвинься…
– Но… – Отец нерешительно оглянулся на Нику.
– Ты что, Гарик… видишь же, что с Динькой… Ему еще рано. Нельзя!.. – Мать с ужасом и тревогой смотрела на сына. Холодная мамина ладошка легла на лоб – и сразу полегчало.
– Все, Гарик, закрывай, поехали, в дороге поговорим…
На этот раз машина завелась сразу и ничего ее не удерживало. Довольно долго они ехали в полном молчании.
– Ее нельзя отпускать, сын.
– Куда ее нельзя отпускать?
– Никуда. Вообще нельзя, после того как она видела Мора, Леньку, наш уклад.
– Ну и что с того? Да она никому и не скажет.
– Не скажет? Вот как? А почему, сын? С чего ты взял, что она будет молчать?
– Ну… Я ее об этом попрошу.
– Ты уже попросил ее остаться. Она послушалась?
– Так вы что ее… Убьете???
– Мать же просила тебя остаться дома.
– Мама?
– Динечка, послушай меня…
– Убери руку! Так вы что, собираетесь ее…
– Денис, успокойся! Я тебе все объясню…
– Объясняй. Ого… это где мы, на кладбище, что ли?.. Никто никуда не пойдет. Здесь объясняйте… Мор? Откуда он здесь?.. Ничего, снаружи подождет. Пусть лучше дядя Слава выйдет, а то здесь тесно…
Мамин брат, как всегда безмолвный и исполнительный, вышел; обиженный невниманием Мор уселся на капоте. Денис остался наедине с родителями, бесчувственная Ника была не в счет.
– Динечка, ты уже большой, должен все понимать…
– Но еще недостаточно взрослый, чтобы исполнить то, к чему призван.
– А к чему я призван?
– Мы говорили. Ты, когда повзрослеешь, а тот день не за горами, должен будешь изменить существующий сегодня миропорядок.
– А чем этот плох?
– Всем он плох, неужели ты сам не видишь? Человечество – мелочное, лживое, подлое, двуличное. Головной мозг дан человеку не для того, чтобы одною половиной служил он распятому, а другою…