— Должен пойти со мной! — Ветер трепал полы балахона Видящей, раздувая ее волосы, толкая в грудь. — Это твой долг! Хочешь ты того или нет! Золотая Ветвь принадлежит нашему народу!
— Нашему! — зарычал Хаук, обнажая клыки. — В моем племени родство считают по отцу! А мой отец — орк! И мои дети тоже будут орками!
— Посмотрим!
Видящая вдруг засмеялась и, разжав руки, отступила к Порталу.
— Твоя жена у нас! — закричала она. — И ты либо пойдешь со мной, либо никогда не увидишь ее и ребенка! Никогда! Выбирай! У тебя всего несколько секунд! Ну?
Портал уже принял ее в объятия. Хаук рванулся следом, но чья-то невидимая, хоть и вполне осязаемая, рука легла ему на плечо. И он остановился.
— Ты, — его рычание перекрыло вой ветра и гул смыкающегося Портала, — вы все еще об этом пожалеете! Я вернусь! Несмотря ни на что! Вернусь и возьму то, что мне принадлежит!
Что ответила Видящая, он уже не услышал. Портал захлопнулся с оглушительным грохотом, сопровождавшимся камнепадом, завалившим вход в гробницу. С гулом рухнувших камней смешался треск гибнущего дерева. Через несколько минут все было кончено.
— Сладенький мой!
Тиндар мигом встрепенулся и кубарем выкатился из-под шкуры, которой укрывался.
— Лежи тихо, — шепотом предупредил он девушку, которая делила с ним ложе.
Она торопливо закивала и закуталась в шкуры с головой, будто ее здесь и не было. А Тиндар торопливо натянул штаны и шерстяные носки. Обуться он уже не успел и, схватив меховую безрукавку, выскочил из-за полога как раз в тот момент, когда в палатку заглянула Огга.
— Сладенький! — улыбнулась она, и ее полные темно-вишневые губы расплылись в улыбке.
Огга. Орчиха. Хозяйка. Еще несколько недель назад Тиндар и представить себе не мог, что у него будет настоящая хозяйка, которой он будет принадлежать, как вещь, как «сладенький мальчик» для постельных утех.
Сначала, правда, его по жребию выиграла Хрюма, но судьба распорядилась так, что буквально через два дня Верховный Паладайн поставил ее во главе восьмисот воинов, которых отправил в Ирматул за головой Хаука аш-Гарбажа. Взять с собой «сладенького мальчика» ей не позволили, и Хрюма отдала раба Огге. И больше за ним не вернулась, сложив голову где-то у стен столицы Вольного Княжества Ирматул.
Сказать по правде, Тиндар позже обрадовался такой замене. Огга была добрее Хрюмы, хотя применить это слово к темноволосой было затруднительно. Но Огга, по крайней мере, позволила ему носить одежду, не держала на привязи, как бессловесное животное, и даже позволила ходить по всему лагерю. Исключения делались только на время сражений — тогда Тиндара все-таки связывали и бросали в обозе, как мешок с тряпьем. И всякий раз он замирал от страха — а вдруг Огга погибнет? Ведь это означало смену хозяйки. Кто знает, какая ему попадется на сей раз?