— Чего он хочет? — с негодованием прошептала она.
Но Табита знала не больше ее.
Кстаска с трудом протянул вниз свои маленькие ручки и положил перед собой плату на тарелке. Затем, бросив возмущенный взгляд на капеллийца, вставил хвост в тарелку.
Последовала моментальная пауза.
Они почти слышали, как Херувим ведет поиск в памяти.
Потом он вытащил хвост и быстро поставил его перед собой, резко опустив его на плату и что-то царапая на ней.
Что-то громко щелкнуло, словно повернулся хорошо смазанный замок.
Среди служащих раздались громкие вздохи и шепот. Они закивали головами и стали похлопывать друг друга.
Капеллиец посмотрел на фраска, и на его большом плоском лице промелькнуло отвращение.
— Это то, что надо? — спросил он у нее.
Фраск не ответила.
Капеллиец слегка приблизился к ней, говоря громко и отчетливо, словно считал, что она не понимает по-английски:
— Он готов?
Фраск зашипела, как змея.
Капеллиец вздохнул. Сжал свои руки, одна над другой.
— Он теперь будет РАБОТАТЬ? — раздраженно спросил он.
Фраск конвульсивно дернулась.
Табита подумала, что капеллиец тоже пытает ее своими кольцами, но нет.
Каким-то образом фраск высвобождалась, разбивая свои невидимые оковы.
Дюжина эладельди прыгнула, когда она всем телом рванулась по воздуху, разбрасывая их направо и налево и нацеливаясь, как змея, прямо на толстое белое горло попятившегося кибернатора Перлмуттера.
Прежде чем она добралась до него, Перлмуттер стиснул свое кольцо.
Фраск снова замерла.
Повиснув в воздухе, она затряслась с ног до головы. Ее причудливые конечности треснули стали отваливаться, обламываясь, как зеленые веточки. Густая белая жидкость брызнула из ран.
Эладельди с воем попятились.
Фраск пронзительно вскрикивала и шипела, даже извиваясь в агонии, она бросала вызов капеллийцу.
— Малодушшшшные, сссамодовольные, высссокомерные…
— Спасибо, — сказал он пренебрежительно.
Не обращая на нее внимания, он подал знак двум техникам, и они притащили какую-то машину, похожую на обычный магнитофон.
Фраск извивалась, она сгорала. Она распадалась на части, и кусочки ее тела, сжимаясь в пламени, падали на палубу. Но она все еще изрыгала угрозы:
— Мы выжжжживем! — выплевывала она слова. — Вам не сссуметь… — Ее голова дернулась назад и повисла.
Она упала и замерла, а ее члены подергивались, как хворост, пока ее поглощало пламя. В холле быстро распространился резкий запах обожженного металла.
— Спасибо, — повторил капеллиец, когда потрескивание прекратилось, — ваше величество, — прибавил он тоном, подтверждавшим ее обвинения.
Они вставили для него электронный мозг в считывающее устройство. Кибернатор подозрительно дотронулся до него белым пальцем.