У крыльца военный отдал честь, взлетел по ступенькам, сопровождаемый любопытными взглядами солдат, и едва не столкнулся с только что вышедшим американским офицером.
— Майор Ванник? — спросил американец.
— Так точно, — ответил первый по-английски и извлек несколько бумаг из офицерского планшета. — Со мной майоры Потапов и Улитов. Вот наши документы.
— Хорошо, — сказал американец. — Майор Дэвидсон. Прошу сюда, сейчас я распоряжусь, чтобы его привели.
Ванник кивнул, оглянулся, развернувшись на каблуках, и принялся ждать.
Через пару минут к нему привели в сопровождении солдата с карабином потрепанного худого человека в сером немецком мундире, с сорванными знаками различия. Солдат сам понимал, что тут он только для проформы, что никуда не убежит этот заросший, давно не брившийся парень, немец, или кто его там разберет. Поэтому американец винтовку держал лениво, и вообще, весь его вид говорил, что война закончилась и он хочет, как и остальные, сидеть перед домом, подставляя лицо майскому солнцу и сплевывать на теплую землю.
— Документов не имел, — сообщил подошедший майор Девидсон, — называет себя Берхардом Кёллером, впрочем, вы это уже знаете.
— Да, — произнес Ванник, всматриваясь в лицо стоявшего перед ним узника. — Я подтверждаю, это наш человек, он все говорит верно. Лейтенант Берхард Кёллер, фотограф.
Ванник сделал шаг вперед и обнял того, кто называл себя лейтенантом Кёллером. Тот устало поднял руки и проговорил по-русски.
— Товарищ майор, задушите ведь!
— Ах ты ж черт полосатый! Ну ведь и не верил уже, что найду!
— Черт возьми, приятно, что все так закончилось, — сказал Девидсон. — Предлагаю, пока будут готовить документы, выпить по чуть-чуть. За вас и нашу победу.
— Что у вас, майор? — спросил Ванник по-английски. — Виски? Бросьте, у нас с собой есть водка. Отличная русская водка.
Затем он спросил Бочкарева по-русски:
— Ты чего такой худой, не кормили?
— Кормили, только я в плен попал совсем недавно, а до этого все впроголодь. Сами знаете, с подножного корма жиром не напасешься.
— Погоди, погоди, все тебе будет: и отдых, и жир, и даже персональная ванна. Только до своих доедем.
— Все закончилось? — спросил Бочкарев. — А то ведь я ничего не знаю.
— Считай, почти все. В Берлине добивают остатки гарнизона, немцы повсюду сдаются.
Через полчаса Бочкарев, Ванник, Потапов и Улитов сбежали по ступенькам штаба и двинулись в сторону своего автомобиля. Бочкарева после стопки водки пошатывало, не помогла даже закуска – краюха хлеба с ломтем сала. Бочкарева поддерживали с обоих сторон, хотя он порывался идти сам.