Они отъехали метров двести от деревеньки, после чего Ванник приказал остановить машину и всем, кроме Бочкарева покинуть её.
Едва Потапов, Улитов и шофер отошли подальше, Ванник повернулся к Бочкареву.
— Не утерпели? — слабо усмехнулся Бочкарев. — Да и мне не терпится выговориться. Вы-то как от них сбежали?
— Во время эвакуации. Четвертого апреля во второй половине дня немцы словно взбесились. Что-то такое произошло, что они срочно начали уходить с базы. Вначале – все диски, остался только один, большой, который находился на ремонте. Потом вывезли персонал. Я постарался уйти последним, видел, как базу взрывали. Кроме Шталмана и тех, кто с ним улетел на «Андромеду», никто не знал, кто я на самом деле, поэтому мною не интересовались. Теперь давай ты, вкратце, время для подробностей будет потом, в Москве. Да, предупреждаю: ты теперь у нас, конкретно – в моем личном подчинении. Все документы подписаны давным-давно. В Москве мы на особом счету, дело государственной важности. Ну, давай, выкладывай.
— Ох, — сказал Бочкарев, — ничего вы не знаете. И я ничего не знаю…
Ванник слушал, вначале сидя на переднем сиденье, потом перебравшись к Бочкареву. Потапов и Улитов терпеливо стояли в сторонке, дымили папиросами, а водитель бродил по полю, растирал и нюхал землю привычным крестьянским движением. Бочкарев говорил и говорил, удивляясь, откуда у него столько сил и памяти: про включения «Колокола», про странные и удивительные миры, которые могли завладеть прошлым и стать непреодолимым настоящим, про слова, услышанные, подслушанные в тесной железной каморке.
— А потом «Колокол» снова включился. И я оказался на каком-то поле, совсем далеко от Берлина, один. Но в этом мире ровно ничего не изменилось. И я до сих пор не понимаю, что послужило причиной – она что-то сделала, или эти пресловутые Неизвестные не разрешили изменение, или же оно произошло, и сейчас где-то совсем рядом, в невидимой, но по прежнему реальной нацистской Германии полным ходом идет перекройка мира. При помощи летающих дисков и прочих их устройств.
— Да… — протянул Ванник, посмотрел на совсем уж изнемогавших от томительного ничегонеделанья офицеров вдали и сказал. — Ты прав, ничего мы не знаем. Но не переживай, вернемся в Москву, подключим наших ученых, будем учиться, все эти взорванные базы перероем…
— Обязательно в Москву, товарищ генерал?
Ванник посмотрел на Бочкарева внимательным взглядом.
— Не скрывай, рассказывай.
— Нужно по горячим следам найти Новую Швабию. Ведь Сигрун не зря рассказала мне про проходы и места, где они расположены.