Я была женой Нагиева (Шер) - страница 5

Меня всегда восхищали женщины, способные разбрасываться влюблёнными поклонниками, но я никогда не относила себя к их числу. Собственно, и поклонники-то были редкостью, а тут вдруг получается, что я «кинула» хорошего влюблённого парня. Да ещё в Новый год! Столько лет прошло, а я всё мечтаю встретить его и утешить: «Всё было ещё кошмарнее, чем ты мог себе даже представить!»

Эта ночь закончилась в квартире моей подруги. В 4 часа утра мы — моя приятельница Катька с мужем и я с Нагиевым — всё-таки решили лечь спать. Между нами соорудили подобие ширмы из одеяла и простыней. То, что случилось дальше, обычно называют «ночь любви». Да, это была она: в чужой квартире, рядом с посапывающими друзьями, в Новый год и после приличного количества аперитива… Но почему-то мне никогда и в голову не приходило, что она могла быть лучше, если бы хоть что-то происходило по-другому…

Утро. Первое января. Стоим на трамвайной остановке.

— Я тебе позвоню, — говорит Дима.

Отвечаю:

— Конечно, звони.

И на двести процентов понимаю, что никто никому не позвонит. Что этот потрясающий диалог произносят миллионы мужчин и женщин. Они также стоят утром на остановках, потом женщина слышит многообещающее «я тебе позвоню», и сердце, вместо того чтобы расправить крылья и взлететь в небо, бухается вниз. И никогда не бывает так, чтобы всё случилось иначе.

Но, о чудо, Дима звонит на следующий день. И мы даже проводим вместе весь его отпуск. А в последний вечер Нагиев берёт меня за руку и говорит:

— Если ты дождёшься меня из армии, мы поженимся.

* * *

Всё то время, пока он был в армии, самым любимым моим человеком являлся почтальон. Я не только чётко знала, когда и во сколько приходят письма на почту, но дневала и ночевала у почтового ящика, ожидая дородную тётушку с пухлой синей сумкой. То есть, конечно, не тётушку, а Диминых писем. И радость, когда они приходили, была немыслимой!

Нагиев всегда подписывал свои письма «Мастер», по ассоциативному ряду отсылая к «Мастеру и Маргарите». Его вензелеобразное «М» я, наверное, могла бы с точностью воспроизвести хоть сейчас. Мои же письма завершала нелаконичная подпись: «Бегемот, который очень хотел выйти замуж».

Иногда я отправляла Диме посылки. Помню, в одной были необычные для того времени сигареты «Danhill». Их еще нигде не продавали, а потому странной формы зелененькие коробочки вызывали сильное подозрение у армейского руководства. Даже умножать не буду количество пачек на двадцать, но каждую сигарету, не знаю, штук двести, может быть, подвергли вскрытию на предмет обнаружения в ее составе наркотических веществ. В общем, так Диме эту посылку и не отдали.