— Пьеро! — почти кричит Понеже.
Но Пьеро уже пробирается поближе. Васенька вздыхает и тянется за ним.
Самолюбивый майор дерется с присказками, зло поддевает капитана: ты, капитан, не сомневайся, уложу по первому разряду, вылечу от косоглазия и т. д. Наверное, у них какие-то старые счеты.
Шуточка, еще шуточка — и капитан опускает руки и говорит: «Пошел ты…»
И получает в челюсть и валится на канаты.
— Извини, Чехлов, — говорит майор, — не ожидал, что ты перчатки опустишь.
— Я с тобой не здороваюсь, ясно? — отвечает капитан.
Петя морщится и говорит:
— Неспортивно!
Он бы и рад взять свои слова обратно, да поздно. На него недоброжелательно, придирчиво оглядываются.
— А ты что, местный, — спортсмен?
— Тебе кто слово давал?
— Может, хочешь на ринг?
Петя мнется.
— Вообще-то он спарринговал с самим Андреем Шиляевым, — некстати говорит перепуганный Понеже, — а в боях проигрывал редко.
Они не знали, кто такой Андрей Шиляев, чудо-мальчик из Харбина. Им было неведомо, что здесь вырос великий легковес, который победил всех претендентов на мировой титул, и только в финале немного уступил американцу Джорджу Сальвадору. Он был слишком молод, организм не выдержал нагрузок пятнадцатираундовой схватки, и Андрей умер после боя от кровоизлияния в мозг. На следующий день, 14 декабря 1938 года, ему исполнилось бы девятнадцать лет.
Юный тогда средневес Петр Сосницын иногда тренировался вместе с ним.
Офицеры выслушали это с заметным отчуждением, как сказку низших, как вранье, которое нельзя проверить. Понеже, кто тянул тебя за язык?
— Иди сюда, — протянул к Пете перчатки майор, — я тебе этот спарринг разомну! Давай!
Ему хотелось размяться как следует, короткий бой с капитаном раздразнил его.
Дурацкая ситуация! Не мог же Петя отправить в нокаут советского офицера в символический день великой встречи! Герой войны побежден отродьем старого режима?
Не хочу, сказал Петя, это не годится.
Ссышь, что ли, сказал ему офицер-грубиян, или тебе, мать твою, западло?
И Петя вышел на ринг, чтобы не слышать таких выражений. Он решил поддаться. Не подставляться, конечно, еще чего, но аккуратно подержать офицера на расстоянии, пока тот не выдохнется. И все закончится похлопываниями по плечу и улыбками.
Беда в том, что майор Горшков был слишком самоуверен и тщеславен. Брезгуя подозрительным потомком белогвардейцев, он не мог, однако, простить ему наморщиваний-замечаний. И хотел его показательно уделать.
Петя разделся до пояса, и обливающийся дурным потом Понеже зашнуровал ему перчатки, шурша по ним своей жесткой бородой.
А в это самое время в театре «Модерн» сделали перерыв в благодарственных речах. Старейшины Харбина озаботились тем, чтобы освободители хорошенько подкрепились всем, чем, как ни старались японцы, еще богата маньчжурская земля. Они хорохорились: продукты собирались по кругу. Но отдавались щедро, и собрался отличный стол. Готовили, соревнуясь, лучшие повара города.