Из стены дождя показался всадник. Охохонюшки. Пегий бочкообразный мерин, с красными ленточками в гриве выдавал товарища Каца сразу, а своеобразная посадка почти у этого мерина на шее только подтверждала подозрения. Товарищ Кац обладал юношеским ревматизмом - хромал на две ноги сразу, пламенно-рыжим чубом и чарующим характером загнанной в угол крысы.
Журборез попытался сделать вид, что он к этой компании никакого отношения не имеет. Шульга изучающе уставился на Каца, будто хотел снять с него мерку, для костюма, или там для гроба.
- Где были? - Кац провел целый день за разными подсчетами, и количество патронов у него не сходилось ужасающим образом. А теперь он видел причину этого вопиющего факта - неучтенный, с каплями дождя на стволе, зеленый максим. И мокрого пулеметчика впридачу.
- Там,- Крысюк махнул рукой за спину.
Кац воспитанно чихнул в рукав. Хоть предупредить можно было? А если бы в критический момент патронов не хватило из-за такого вот поведения? Некоторым людям личные мелкие радости, которые есть пережитки старого режима, заслоняют истинную цель. Но Крысюку вслух высказывать такие вещи - это небезопасно для здоровья. А здоровье у Каца было и без того плохое.
В хате было тепло. И накурено. Зато тепло. На лавке сидел Ярчук и давил вшей, скрупулезно и тщательно. Илько-артиллерист сидел на печи, сушил портянки и курил свое чрезвычайно вонючее курево. Тут же не Ипр, дядьку, имейте совесть. Хозяйка, периодически чихая, варила обед. Может, борщ, а может, и капусняк какой. Прогрессор не разбирался в украинской кухне, а Крысюк ел все, что давали. Крысючка заглянула в хату и моментально выскочила.
- А я казав! - Ярчук оторвался от казни очередного паразита, глянул на печку.
- Шо казав? - Ильку было лень слезать с печки, только-только согрелся.
- Шо все живое тикает отсюда на крейсерской скорости.
- Та не,- Крысюк уже получил от хозяйки сухую одежду. От мужа осталась, и роста тот муж был гвардейского и толщины приличной, и на тощем махновце чужое белье видело мешком.- то ее так тошнит.
- Поздравляю!- оживился прогрессор. Хоть какая-то хорошая новость.
Крысюк только рукой махнул, пробурчал что-то себе под нос. Прогрессор уже достаточно нахватался слов, чтоб понять, что именно услышал. Труна- это ж гроб. Видно, были у Крысюка дети, раз такое говорит. И понятно, что они на этом свете не заживались. Такая жизнь. Такая вот хреновая жизнь, без антибиотиков. А ведь в книжках попаданцам феерически везло. Ор над ухом отвлек прогрессора от невеселых мыслей.
- От я б тогда погуляв!- Шульга что-то кому-то доказывал, точнее- Заболотному.