– Очень просто, мосье, обычная ревность. Или вы и теперь будете говорить про какую-то средневековую тайну?
– Что значит «и теперь»? Вы соображаете, что несете?! – закричал Алехин. Комндом надменно посмотрел на него и заявил:
– Не советую говорить со мной в таком тоне. Я представляю здесь республику!
– Вы представляете здесь республику идиотов! – оскалился Алехин.
– Мосье, я научу вас уважать закон и его представителей. Объявляю вам, что вы арестованы по подозрению в причастности к убийству мадемуазель Климофф.
– Вы спятили?
– Взять его! – твердо скомандовал комиссар.
Алехина скрутили и увели из дома. Полина Одоевская сидела на террасе вместе с Ксантиппой Пылкой. Последнее, что услышал Кен, были слова Одоевской:
– Прекрасно! Я всегда говорила Лизе, что он человек не нашего круга.
Кена доставили в Ниццу и поместили в обезъянник. Его соседями оказались огромный негр в майке-алкоголичке, албанец и молдаванин. Будучи в белых фланелевых штанах и замшевых лоферах, Алехин внес последний штрих в панораму основных социальных слоев Лазурного Берега. Теперь в камере сидели: сутенер, наркодилер, гастарбайтер-нелегал и обитатель олигархической виллы. Негр дружелюбно толкнул Алехина в плечо и одобрительно сообщил, что у него красивые лоферы.
– Твои пять евро – мои шюз, – предложил негр.
– Нет, мосье, – вежливо отказался Алехин. Негр закачал головой.
– Твои шесть евро.
– Лучше соглашайся, он ночью все равно снимет, – доверительно сообщил молдаванин.
– Ночью?! Я не собираюсь здесь оставаться на ночь! – возмутился Алехин. Мужики заржали.
– Он не собирается! – пуще всех ржал чернявый албанец с тонкой шеей.
– Мошенничество с кредитками? – сочувственно поинтересовался молдаванин.
– С чего ты взял?
– Значит, наркотики, – констатировал албанец, – знаешь Штыря?
– Твои семь евро – мои шюз, – снова вступил в разговор негр.
– Отвали! – Алехин поднялся и подошел к решетке. – Я гражданин России и требую, чтобы вы вызвали консула! – крикнул он офицеру, скучавшему с «Paris Match» в руках. Тот даже не повернул головы.
– Так ты русский? – перешел на язык Пушкина молдаванин. – Это хорошо. Вместе мы сделаем черножопого!
– Зачем? – удивился Алехин.
– А заебал.
В это время негр и албанец с опаской наблюдали за двумя людьми, говорившими на непонятном языке.
– Русская мафия, – глубокомысленно предположил албанец.
– Русская мафия очень жестокий, – подтвердил негр и больше не предлагал Алехину продать лоферы.
– Этот в белых штанах похож на босса. Они всегда такие чистенькие, – зашептал албанец. – В прошлом году распилили пилой такого хорошего человека.