«летающий котяра», «огромный, как боров»? Здесь есть тонкая подсказка: герой повести — курсант-десантник, человек с «другой планеты». «Бойцовый
Кот» — так именуют там десантников. Попав на Землю (не на нашу, понятно, а на «будущую» — прекрасную и счастливую), Бойцовый Кот духовно
перерождается. Затем он отбывает на свою отсталую планету — надо
полагать, для того, чтобы впоследствии стать чем-то вроде Антона-Руматы из
«Трудно быть богом». Не случайно действие «Парня из преисподней»
происходит вблизи несуществующего города Антонова: римское имя «Антон»
выводят из греческого «антео» — «вступать в бой». Надо понять тайный
смысл этой притчи: прекрасная «будущая Земля» — некое место, где
приводят в чувство Игроков. Школа. По-видимому, она располагалась в
Москве: Бойцовый Кот — «курсант третьего курса Особой столичной школы».
«Бойцовый котенок» и мяукающий «звездолет» — ученик и Учитель. Ясно
также, что человек, научившийся быть «призраком», может очень вольно
обходиться с пространством и временем.
Стругацкие настойчиво демонстрируют свою преемственность по
отношению к старшим «атоновцам» — М.Булгакову, А.Толстому, Ильфу и
Петрову, А.Грину, И.Ефремову и другим «дисковцам». Взять, к примеру , строчку из повести «Волны гасят ветер»: «…Здесь какой-то ловкач в модном
радужном плащике и с метавизиркой через плечо прохаживается по
площадям Свердловска». Это говорится о таинственных Странниках, которые
лишь внешне похожи на обычных людей. Но площади Свердловска
напоминают и о другом «ловкаче»: «Вчера на площади Свердлова попал под
лошадь №8974 гр. О.Бендер». В «Повести о дружбе и недружбе» героя
строго экзаменуют по устройству гиперболоида". А в конце романа «Град
обреченный» есть совершенно необязательная реплика про какой-то «союз
меча и гнева». Союз меча и орала?
«— Союз меча и гнева… — бормотал Изя, торопливо устремляясь к
дверному проему. — То-то же я ни хрена не понимал, что это за союз…
откуда здесь меч какой-то… Так разве сообразишь такое?..».
Ни за что не сообразишь, — если, конечно, не знаешь, что искать. На
той же странице, где промелькнул «союз меча и гнева», высится еще один
знак — норманнская башня. Можно смело сказать, что во всей советской
литературе есть лишь одна норманнская башня — та, с которой Гарин
уничтожил анилиновые заводы.
Вернемся к «Миллиарду лет до конца света». Повесть имитирует
рукопись без начала и конца, причем лакуны в тексте указывают на
недостачу некоторых страниц. Это подчеркнуто двойной нумерацией — по
главам и страницам рукописи. Автор записок — ленинградский астроном