Он был совершенно опустошен.
— Ты что затеял? — хором спросили Сванте Эрнтсон и Юхан Брингман.
— Пойду внутрь.
— Мать твою, спецназ вот-вот будет здесь! — заорал Эрнтсон вслед Йельму, когда тот переходил улицу Томтберг. Он догнал напарника и схватил его за руку.
— Подожди, Полле, не делай глупостей. Не надо. Оставь это дело специалистам.
Он заглянул Йельму в глаза. Увидев в них пустоту и решимость, отпустил руку.
«Мы слишком хорошо знаем друг друга», — подумал Эрнтсон и кивнул.
Пауль Йельм осторожно поднимался по лестнице Иммиграционного бюро. Ничего не было видно, ничего не было слышно. Опустевшее здание замерло, будто притаилось. Вокруг сплошной бетон. В какой бы цвет его ни красили, оттенок получался уныло-серым, аляповатые узоры тут и там только еще больше портили впечатление. Спертый воздух, дрожащий, словно марево в пустыне, пронизывали запахи мочи, пота и алкоголя. «Аромат Швеции», — подумал Йельм и зашагал наверх.
Это была середина девяностых.
Он осторожно скользнул вперед по пустому тоскливому казенному коридору и остановился у запертой двери. Сделал глубокий вдох и выкрикнул:
— Фракулла!
Стояла тишина, абсолютная тишина. Не давая себе времени задуматься, он продолжил:
— Меня зовут Пауль Йельм, я из полиции. Я один и без оружия. Я хочу просто поговорить с тобой.
За дверью послышалась возня. А затем мрачный, едва слышный голос произнес:
— Входи.
Йельм сделал еще один вдох и открыл дверь.
На полу конторы, прикрывая руками головы, сидели две женщины и один мужчина. Совсем близко от них, у стены без окна стоял маленький темноволосый человек в коричневом костюме, дополненном жилеткой, галстуком и дробовиком. Последний был направлен прямо в лицо Паулю Йельму.
Йельм закрыл за собой дверь и поднял руки вверх.
— Я знаю, что с тобой случилось, Фракулла. — Его голос звучал совершенно спокойно. — Мы должны выйти из положения так, чтобы никто не пострадал. Если ты сдашься сейчас, то еще сможешь обжаловать решение суда, а иначе тебе грозит тюрьма и депортация. Смотри, я без оружия. — Осторожно сняв джинсовую куртку, он опустил ее на пол.
Дритеро Фракулла усиленно заморгал. Дуло дробовика смотрело то на Йельма, то на трех служащих на полу.
«Только не поворачивайся спиной, — думал Йельм, — говори, говори. Покажи, что ты его понимаешь. Используй слова, которые заставляют задуматься. Отвлекай внимание».
— Подумай о своей семье. — Он безошибочно нащупал слабое место. — Что будут делать твои дети, если потеряют кормильца? Твоя жена, она работает? Что у нее за работа, Фракулла? Какая у нее квалификация?