Отэм тоже улыбнулась:
– Видно, мы всю жизнь будем ссориться. Тебе это известно, правда?
– А мне ничего другого и не нужно.
Она посмотрела на розу, потом на Брайана:
– Господи, как я тебя люблю.
– И я тебя.
Отэм бережно положила розу у дерева, чтобы потом присоединить ее к другим, и стала расстегивать кофту.
– Давай будем испорченными и искупаемся голышом. Мне нужно смыть слезы.
Брайан кивнул, но взял ее за руку.
– У меня остался еще один вопрос, который сводил меня с ума две недели. В ту ночь, у Рекса, когда ты нагрела меня на три тысячи долларов… Я был слишком пьян, чтобы заниматься этим с той красивой рыжей девчонкой?
Она ухмыльнулась:
– Ни за что не скажу.
– Отэм! – Он набросился на нее.
Она рассмеялась, схватила его за уши и поцеловала в губы.
– Тебе будет приятно узнать, что твоя большая штуковина работала превосходно?
Брайан расплылся в широкой улыбке:
– Хорошо. Мне бы не хотелось думать, что я пропустил такой дорогой сеанс. – Он протянул ей свою ногу в сапоге. – Снимай, жена.
Отэм помогла Брайану разуться, сбросила с себя одежду, подбежала к воде и, выгнувшись дугой, прыгнула в воду. Она вынырнула на поверхность, оглянулась на Брайана и с любопытством подумала: знает ли он, что единственным блюдом из яблок, которое ел Дуглас, был «Бетти» – яблочный пирог тети Би?
Отэм смотрела, как Брайан нырнул в озеро и поплыл к ней. Слез больше не было, и внутренне она вся сотрясалась от смеха. Милая, рассеянная Би по ошибке положила орехи в яблочный пирог, от которого Дуглас не в силах был отказаться… или не по ошибке? Би ненавидела Дугласа и любила Хомера. А Хомеру грозила опасность. Но Би? Нет, только не прелестная, кроткая Би. Она не смогла бы… или смогла?
Отэм взмахнула руками, сделала рывок в воде и поплыла к своему золотому божеству. По большому счету ей было наплевать.