Увидев его, Инга застыла на месте. Жалобный журавлиный крик, душа Марианны, ее безответная любовь. Она обняла свою ученицу.
— Превосходно, Марианна. Это произведение искусства. Прими поздравление, ты состоялась.
Никто, даже мать, не услышали от Оли имя отца ребенка. Эту тайну она хранила в глубине сердца за семью печатями. Она то и дело встречала на улице его родителей, иной раз набирала номер телефона, чтобы по их «алло» убедиться, что все в порядке. Большего не требовалось. Его сын, она была уверена, что это мальчик, уже резво молотил ножками, буянил внутри своего убежища, а она, против всех правил, хорошела на глазах. После моря и после обожания, которым окружил ее Тарасик, она успокоилась. Как признавалась она сама себе, любовь его осветила добрым лучом самые оскорбленные уголки ее души. Тарасик же провожал ее с надеждой, что весной, после всего, она изменит свое решение.
— Я буду ждать тебя, Оля. Знай, что один мужчина на Черноморском побережье мечтает заботиться о тебе, готов принять тебя в свою жизнь.
Семья оберегала каждый Оленькин шаг.
— Главное, здоровье, остальное приложится. У других вообще ничего нет, одни потери, а у нас прибавление. Ребенком Бог благословляет, — рассуждала Анюта не без оглядки на соседских кумушек.
Не обращать на них внимание она, сама хорошенькая кумушка, не могла, в ее силах было лишь помалкивать о дочери и тихонько злыдничать о чужих напастях.
В ноябре по всей округе запестрели объявления. Открывшийся поблизости Американский учебный центр приглашал выпускников средней школы на полугодовые курсы секретарей-делопроизводителей. Заплатив нужную сумму, пришла учиться и Оля Краснова. Сверстники отнеслись к ней с пониманием. Тихий родниковый свет в ее глазах в группе ощутили как спасительный маяк в страстно-беспокойной смуте бегущих дней; при ней никто не выражался и, конечно, не курили.
Под Новый год Тарас Никоненко прислал с проводником поезда большую коробку с фруктами, медом и сыром, в марте собирался явиться сам, чтобы стать ей надежной опорой накануне главных событий. Но двадцать пятого января она увидела по телевизору настоящий военный бой в Чечне. Дима бежал прямо на взрывы и упал возле танка. Оля вскрикнула. Пока братья неумело вызывали «Скорую помощь» и звонили на работу матери, родившийся ребенок возвестил о себе оглушительным криком. Семимесячный мальчишка орал так, что даже перенервничавшая Анна Николаевна рассмеялась.
— Мои дети тоже рождались здоровыми, но такого я еще не слышала.
Врачи подтвердили ее слова, малыш был вне опасности. Глаза его смотрели прямо, зажим пальчиков был цепок, как у обезьянки. Молодую мать и дитя оставили дома на попечение родителей.