— Джонидеп. — Повторил он.
Ну что ж, Джонидеп, так Джонидеп. Я показал Джонидепу его комнату (которая, кстати, находилась рядом с комнатой Эйрина) и пошел вниз. Надо было кое-что обмозговать. Спустившись вниз, я уселся за пустой стол, подпер голову рукой и стал думать. Ошибки быть не может. Но… как она изменилась. Через пару лет совсем красавицей станет. Не такой, как Сельга, а настоящей красавицей.
Сельга была красива как… как ваза или статуя. Смотришь на нее и ничего не чувствуешь (хотя несколько веков назад я бы своими руками убил того, кто засомневался бы в ее красоте), а эта девочка полна жизни. Смотришь на такого человека, и самому жить хочется. И как к ней теперь относиться?…
Оооо… так вот что сломало ледяную стену спокойствия, которой окружил себя Эйрин? Понятно… Девчонка меня удивила. Любая другая уже кинулась бы ко мне на руки с мольбами спасти от этого изувера (а как проводит тренировки Эйрин, я знаю на собственном опыте.) Как бы там ни было, другим знать об этом не обязательно. Раз девчонка хочет быть этим, как его… Джонидепом, пусть им и будет. Зато мне не придется изображать пылкого влюбленного. Но… какой бы красавицей она не обещала стать, жениться на ней не буду. Я кивнул. Ненавижу, когда меня принуждают.
— Как, ты сказал, тебя зовут? — Я посмотрела на этого, и руки зачесались… так и хочется тебя убить, вот честное слово! Я понимаю, время, но не миллион же лет прошло? Не узнал? Или лица «невест» мы не запоминаем? Уууу! Ненавижу таких людей!
— Джонни Депп — Буркнула я. Эх, надо было сказать «Навуходоносор сын Набополассара, царь Вавилонский», чтобы язык себе сломал!
Он указал мне рукой на дверь, видимо, это моя комната. Я открыла дверь. Комната обычная, светлая. На любом постоялом дворе такую снимешь. Все-таки странно, я думала, что опять в казарме жить буду, а тут отдельная комната. Не армия, а сказка какая-то! Я с величайшей осторожностью опустила свое бедное тело на постель. О, как хорошо! Помыться бы еще! Несмотря на то, что я подремала в той комнатке, я совсем не отдохнула. Кошмары снились. Как будто кто-то заходится в предсмертном вопле. Я содрогнулась. Забыть! Вон, вон из моей головы!
На фоне ночного неба село было видно издалека. Потому что оно горело. Соломенные крыши загорались легко. Огонь, весело потрескивая, распространялся все дальше и дальше, перекидываясь с крыши на крышу. Невысокие лохматые воины добивали оставшихся в живых, не щадя никого. Крики затихли уже давно. Девочка лежала под кроватью, обняв колени и уткнув в них лицо. Маленькое тело, покрытое синяками и ссадинами, периодически вздрагивало, словно девочка подавляла плач, готовый вырваться из груди. Совсем рядом с ее убежищем послышался топот, девочка в страхе открыла глаза. Сердце замерло.