— Кирилл.
— Марина.
— Очень приятно.
— Очень.
Она явно была чуть старше меня, года на 3. Но, что называется, была в самом соку. Я понял, что девушка достаточно богата для здешних мест — одежда на ней была хоть и простая, но всё-таки качественная и очень хорошо подобранная по фигуре. А фигура у неё была просто сказка!! Облегающие джинсы — да-да, джинсы — не каждый мог позволить себе джинсы, демонстрировали её бесподобные бёдра. Кофта была свободнее, но не скрывала ни от кого её идеальные формы грудей.
— Да я, собственно, уже на месте, — девушка указала кивком головы на ближайший «дом».
Ну, так сразу напрашиваться в гости — это некрасиво, — подумал я и произнёс, — Может как-нибудь, э-э-э, завтра, например, встретимся?
— Ты хочешь меня куда-то пригласить? — она с улыбкой обвела головой в воздухе окружность.
М-м-да, увеселительных заведений тут явно не было. Лишь жилища и различные лавки, торгующие едой и другой всякой всячиной, от мелких поделок-сувениров до местных изобретений, выполняющих функции бытовых приборов.
— Как-то неловко получилось, — отшутился я, — ну, тогда просто пообщаемся.
— Может, — с каким-то волшебным оттенком в голосе произнесла девушка, открывая входную дверь, — где я живу, ты теперь знаешь. Можешь завтра зайти, только не раньше часа дня.
Она мне подмигнула и исчезла за дверью. Я стоял с каким-то непривычным, непонятным, но чертовски приятным ощущением! Я читал про это чувство в книгах, но сам испытывал его впервые! Нет, я любил женщин, даже были отношения, но вот так, как мальчишка, — так, впервые!!
Я сделал десяток шагов к краю перрона, чтобы взглянуть на часы, висящие над входом в туннель, откуда я недавно пришёл на эту станцию. Начало восьмого вечера. Тут под землёй нет большой принципиальности: утро или вечер, день или ночь, — тут всегда одинаково. Хотя всё-таки ближе к ночи закрывались всякие лотки, и открывались, нет, не тут — не на Бауманской — на других разных станциях, так сказать, «ночные заведения» различного характера. Мне просто очень не терпелось узнать, сколько мне ещё надо ждать, когда же наступит это «завтра». На Бауманской жил хороший друг моего отца — Роман Витальевич — профессор, до глупого самоубийства всего человечества преподававший в Университете имени Баумана, что находился на поверхности недалеко от этой станции метрополитена. Здесь он был известен под именем Технарь. Я был уверен в этом человеке. Уверен, что до завтра он обеспечит мне приют. Спросив у прохожего адрес, я пошёл в сторону указанного мне дома, надеясь, что Технарь сейчас именно там. Я тихонько постучал в дверь. Изнутри послышался шорох, и через пару мгновений дверь открылась.