— Тогда в чем же?
Она заставляла себя слушать, быть сильнее, не обижаться. Дэниел выглядел так, словно измучился за двоих.
— Вышло так, что я живу вечно, — сообщил он.
Деревья зашелестели вокруг них, и Люс краем глаза заметила тончайшую струйку тени. Не тошнотворный всепоглощающий вихрь черноты, как прошлым вечером в баре, но лишь предупреждение. Тень держалась поодаль, тихонько источая холод, но она ждала. Ее. Люс пробрал озноб. Она не могла избавиться от ощущения, будто нечто огромное, черное, словно ночь, уже в пути.
— Прости, — спохватилась девочка, возвращаясь взглядом к Дэниелу. — Ты не мог бы, хм… сказать это снова?
— Вышло так, что я живу вечно, — повторил он.
Люс по-прежнему пребывала в растерянности, но он продолжил говорить. Слова неудержимым потоком срывались с его губ.
— Вышло так, что я живу и вижу, как дети рождаются, и растут, и влюбляются. Я вижу, как они рожают собственных детей и стареют. Вижу, как они умирают. Люс, я приговорен наблюдать это раз за разом, снова и снова. Со всеми, кроме тебя.
Его глаза казались остекленевшими. Голос упал до шепота.
— Ты никогда не влюбляешься…
— Но… — прошептала в ответ девочка — Я же… влюбилась.
— Ты никогда не рожаешь детей и не стареешь, Люс.
— Но почему?
— Ты возвращаешься каждые семнадцать лет.
— Пожалуйста…
— Мы встречаемся. Мы обязательно встречаемся, каким-то образом нас всегда сводит вместе, куда бы я ни пошел, как бы ни пытался держаться от тебя подальше. Это не имеет значения. Ты непременно находишь меня.
Он смотрел вниз на свои стиснутые кулаки и не мог поднять глаз.
— И каждый раз, когда мы встречаемся, ты обращаешь на меня внимание…
— Дэниел…
— Я могу пытаться устоять, или сбежать от тебя, или не отвечать тебе, насколько удается, — разницы нет. Ты влюбляешься в меня, а я в тебя.
— Это настолько ужасно?
— Это убивает тебя!
— Прекрати! — закричала Люс. — Чего ты хочешь добиться? Отпугнуть меня?
Дэниел фыркнул.
— Нет. Это в любом случае не сработает.
— Если не хочешь встречаться со мной… — предположила она, надеясь, что все это было замысловатой шуткой, поводом для разрыва, только не правдой — это ведь не могло быть правдой, — придумал бы более правдоподобную историю.
— Я знал, что ты не поверишь мне. Вот почему я не рассказывал тебе до сих пор. Потому что я считал, что понял правила, и… мы поцеловались, и теперь я не понимаю ничего.
«Я не знаю, как этому помешать, — вспомнились Люс его вчерашние слова. — Я не знаю, что делать».
— Потому что ты меня поцеловал.
Он кивнул.
— Ты поцеловал меня, а когда мы закончили, ты был удивлен.