Шепот прекратился, скрипение усилилось. Я поискал глазами источник звука, попутно отметив, что нахожусь в одной из своих «кочующих» спален. Я ведь уже упоминал, что невидимые слуги быстро приноровились устраивать меня на ночлег где угодно — очевидно, из-за моих провалов в памяти, когда я просто забывал, где находится моя спальня.
У окна в качалке обнаружился прадедушка, державший на коленях толстый том, обитый кожей. Возле него, скрестив руки на груди, застыл Тильс.
— Доброе утро, — поздоровался я.
— Скорее добрый полдень! — ворчливо отозвался пенсионер. — Ну ты даешь, внучек! Не ожидал!
— Я… э-э… несколько ночей не спал, — начал было оправдываться я, — и теперь никак не могу войти в ритм…
— Не ожидал, — с нажимом повторил прадедушка, — что все настолько плохо.
— Что случилось? — Я сел на постели. — Я что, вчера опять?.. Но мы же не пили! — Я обратился за поддержкой к эльфу: — Или все-таки…
— Лучше бы напились, — скривился тот.
— Грустно, — прадедушка обращался тоже к эльфу, — что мой правнук настолько неадекватен…
— Но-но, дедушка! — Я вскочил и стал торопливо одеваться. — Не позорь меня перед подчиненными!
— Я вам не подчиняюсь, — холодным тоном проинформировал меня эльф. — Я пленник Тьмы и требую соответствующего обращения. А других тут нет.
— Кроме нас и этой зверушки, — прадедушка кивнул на Мелкого, который свернулся калачиком в ногах моей постели.
Я за шкирку поднял его и встряхнул. На меня обратились ясные глазки, в которых было море обожания.
— Хозяин проснулся! — радостно взвизгнул Мелкий и затрепыхался, стараясь добраться до меня и обнять. — Мы ждали, пока хозяин проснется! Но мы не дождались! Они ушли, не стали ждать! Они хотели вернуться быстро. Они обещали, что будут идти очень быстро. Но меня не взяли! А я так просил…
Я разжал руки, и Мелкий шлепнулся на пол.
— Куда ушли? Кто?
— Твои чурбаны, — снизошел до объяснений прадедушка. — Гомункулы. Строем. Выполнять твой приказ. Их не смог остановить даже Верт.
— Какой мой приказ? — прошептал я внезапно севшим голосом. Воображение уже стало рисовать картины, одну красочнее и кровожаднее другой. — Нет, я помню, что вчера что-то… Но я не отдавал никакого приказа! Клянусь!
— Ой ли? — ехидно усмехнулся прадедушка. — Не притворяйся, внучек! Ты все сделал правильно!
Я не в силах был и дальше выносить его ехидного тона и опрометью выскочил из спальни.
В общем зале, куда ноги сами принесли меня, царили разгром и остатки глобальной пьянки. Судя по некоторым признакам, напились всего двое — Айдор и Верт. Но стол был заставлен пустыми кувшинами, вокруг валялись огрызки и обглоданные кости, на полу высыхали разноцветные лужи, а зеркало было забрызгано чем-то зеленовато-бурым. Из-за грязного пятна немедленно высунулось мое отражение и сделало красноречивый жест — мол, если эту гадость не уберут, меня стошнит! Виновники сего безобразия спали, причем Айдор расположился в моем кресле и храпел так громко, как и подобает потомку великого героя. Что до Верта, то он скромно прикорнул на полу, завернувшись в портьеру и подложив под голову кувшин. Когда я попытался привести его в чувство, он только подрыгал ногой и пробормотал: