- С радостью, но невозможно, - пробормотал я. – Во-первых, надо домой. А во-вторых, я арестован.
Ори нахмурился и задумчиво поскреб затылок.
- Обвинение?..
- Да нет ничего. Шел через Бедняцкий квартал, а там облава на какого-то колдуна. Вот и загребли за компанию…
- Ага, знаю-знаю, - зачастил парень, поморщился. – Меня для того и вызвали, чтоб отвез пойманного чернокнижника в главную канцелярию Ордена Правды. Но, честно говоря, затея попахивает абсурдом. Фокусников как грязи, любого можно уличить в ереси. Опять городская стража выслуживается… Ничего, сейчас что-нибудь придумаем.
- Что происходит, центурион? – раздался густой бас.
Из бокового прохода бочком протиснулся могучий толстяк. Морда широкая и красная, пузо необъятное. Но движения неожиданно стремительные и четкие, а блеклые голубые глаза цепкие и внимательные…
- О, комендант Арам! – приветливо воскликнул Магнус. – А я как раз подумал о вас…
- Что происходит? – повторил мужик. Ощупал меня взглядом, посмотрел на парня и скривился как от зубной боли.
- Дело в том, что моего знакомого по ошибке взяли вместе с остальным отрепьем, - мягко объяснил Ори.
- И? – грубовато осведомился комендант, сложил руки на груди.
- Я его отпускаю, - сказал воин.
- Существуют четкие правила задержания и допроса, - возразил командир, побагровев от злости.
- Мы оба знаем, что и как тут происходит, - не меняя тона, с вежливой улыбкой на губах произнес Магнус. – Вы же разумный человек, сэр Арам. Правила для того и существуют, чтобы их нарушать. И из каждого есть исключения…
Взгляды коменданта и центуриона пересеклись, выбили искры. Командир стражи, очевидно, не любил вмешательства чужаков во внутренние дела казарм. Громкое сопение и бледные лица подчиненных стало тому подтверждением. Но к моему изумлению толстяк быстро сдался. Чересчур торопливо отвел взгляд и как-то сдулся, обмяк.
- Ладно… - нехотя буркнул начальник.
- Отлично, - подхватил парень. – Я знал, что мы найдем общий язык.
- Верните меч и документы, - вклинился я.
- Отдайте, - приказал комендант в пустоту, развернулся и тяжеловесно удалился прочь. Спина прямая, морда безразличная. Но подчиненные ясно уловили настроение, разбегались как мальки перед щукой. Сегодня будет трудный вечер, униженный начальник сорвет злость на простых стражниках…
Подбежал знакомый писарь, протянул ножны и свиток. Стараясь сохранять невозмутимое выражение, я пристегнул клинок и спрятал бумаги во внутренний карман куртки. Содрогнулся, чувствуя десятки любопытных и устрашенных взглядов, отступил к выходу. Но задержался на секунду, бросил Магнусу: