— Вот как. Психолог. Сама, значит, справишься… Да, он умер. Там же, на шоссе.
Она вспомнила: носилки. Тело на носилках, которое несли в микроавтобус серого цвета. Кажется, в народе такие зовут «труповозками». Тело было с головой накрыто брезентом. Ее в это время несли в машину «Скорой помощи». Носилки тряхнуло, и она потеряла сознание. Умер, значит. Там же, на шоссе. «Что нежной страстью…»
— Что, плохо?
— Голова. И солнце.
— Солнце? Глаза режет? Сильно? — Да.
— Это плохо. У тебя от сильного удара о переднюю панель образовалась обширная внутренняя гематома, и это самое плохое из всего. Хорошо, что ты была пристегнута, а то бы вылетела через лобовое стекло. И тогда все. Я полагаю, что гематома сама рассосется. Не хотелось бы операцию делать.
— Операцию? — Она испугалась.
— Что, не хочешь? Это правильно. Тогда терпи. Болеть будет.
Пристегнута. Рассеянность спасла ей жизнь. Машина остановилась, муж занялся ремонтом, а она так и не отстегнула ремень безопасности. Удар о переднюю панель. А могла бы и вылететь через лобовое стекло. Тогда все. А, может быть, так было бы лучше?
Врач подошел к окну, задернул шторы:
— Вот и все. Легче?
— Да. Спасибо. — Молоточки перестали стучать в висках, стало прохладнее и действительно легче.
— Ну, лежи, отдыхай. Раз у тебя родных нет, кому сообщить-то?
— Подруге. Людмила Самсонова. Запишите телефон.
— Погоди, медсестру позову. Это уж вы теперь с ней сами договаривайтесь, по-женски. А ты, ничего, молодец. Держись, психолог.
Ушел. Весь ужас происходящего дошел до нее чуть позже, когда немного утихла боль. Пришла медсестра, сделала укол, и вновь почудилось: «Что нежной страстью…» Но теперь мелодия, крутившаяся в мозгу, словно заезженная пластинка, внезапно оборвалась. Игла проигрывателя перескочила на соседнюю дорожку, нахлынули новые воспоминания, и новая боль вдруг обрушилась ливнем, да так, что тело закружило в этом потоке, словно легкую щепку.
— Мама! — крикнула она. — Мамочка!
Тихо. Голос внезапно осип. Не услышали. Она протянула руку, одним движением смахнула все, что стояло на тумбочке рядом с кроватью. Чашка, ложка, тарелка, пузырьки с лекарствами… Грохот.
— Да кто ж тут безобразничает?
— Помогите…
И уже сквозь туман:
— Вы что не видите: у нее кровотечение?
— Врача! Срочно! Эх, видать, не обойдется.
— Да. Бедняжка. Ребеночка-то жалко.
— Надо же так: и муж погиб, и выкидыш случился. В один день.
— Перенервничала.
— Эх, найти бы этого мерзавца!
— Пьяный, небось, за рулем-то был…
«…как цепью я окован…»