Как оказалось, необратимых повреждений у него не было, хотя избит он был сильно. Кингсли пришел в сознание в тот момент, когда врач описывал его состояние. Он чувствовал запах бренди и сигар, исходящий от склонившегося над ним доктора.
— Множественные ссадины и несколько сломанных ребер. Очевидно, у мерзавца к тому же серьезное сотрясение мозга, а это означает, что мне необходимо оставить его здесь для дальнейших наблюдений, — сказал врач.
— Надолго? — услышал Кингсли вопрос Дженкинса.
— Возможно, на пару дней. Сотрясение мозга — это вам не шутка. Я видел парня, который встал и пошел довольный как не знаю кто, а через час — ба-бах. Приступ. Помер на месте.
— Не велика будет потеря. Немедленно распорядитесь отправить его обратно в камеру.
— Нет уж, спасибочки, мистер Дженкинс. Благодарю покорно. Мне нравится жизнь спокойная, а это означает, что нужно все делать по инструкции. По инструкции, сэр! Единственное правило для таких любителей спокойной жизни, как я. Мне наплевать, помрет он или нет. О да, буду даже счастлив, сэр. С радостью избавлялся бы от них. Туда им и дорога, хочу сказать. Но если они и помрут, то пусть все будет по инструкции. По инструкции, говорю я вам! И в случае сотрясения мозга это означает, что за ними нужно добросовестно наблюдать. Помри они во время добросовестного наблюдения, это отлично и просто замечательно. Помри они после добросовестного наблюдения, мне будет чрезвычайно приятно. А вот чего я не могу допустить, так это чтобы они помирали в отсутствие добросовестного наблюдения, потому что тогда они помрут не по инструкции, а я, сэр, не желаю за это отвечать. Мистер Дженкинс, заключенный останется здесь до того момента, пока я не проведу добросовестное наблюдение.
Старший надзиратель возмущенно забормотал в ответ:
— Да уж, просто чудесно, что этот парень валяется здесь в свое удовольствие, а мальчишки, которых он предал, спят и умирают в грязи.
— Верю вам на слово, — сказал врач, у которого хорошая еда и вино словно сочились сквозь туго обтягивавшую толстый живот жилетку, — но инструкции все равно, что справедливо или правильно, в ней написано только то, что в ней написано. То есть что предписано законом. И в этом медпункте, сэр, инструкция — это закон.
— Что ж, возможно, это даже к лучшему, — согласился Дженкинс. — Если бы он не протянул под нашим надзором и двадцати четырех часов, это вызвало бы вопросы.
— Под вашим надзором, сэр. Заключенного доставили ко мне в этом состоянии, и этот факт будет официально зафиксирован, сэр. Согласно инструкции.