Во дворе возился Габриэль Ион, помощник Анри, коренастый и веснушчатый молодой человек; он вежливо поздоровался с виконтом и рассказал, что Жиффар с раннего утра отправился на ипподром, и он, Габриэль, тоже скоро туда поедет. Сезар пообещал появиться там во второй половине дня. Он подумал, что, возможно, это может заинтересовать госпожу де Виньоль сильнее, чем некий салон мадам де Жерве, и, войдя в гостиную Анри, попросил принести бумагу и чернила. Когда же Габриэль исполнил его приказание, виконт начертал:
«Дорогая госпожа де Виньоль!
Прошу меня простить за назойливость, которая, увы, в действительности мне присуща; что поделаешь, если уж я уродился таким! Вы отвергли мое приглашение провести вечер у мадам де Жерве, и я смиренно принимаю Ваш отказ; однако не раньте мое сердце во второй раз за день и примите другое приглашение! Никаких людных сборищ, никого постороннего, только доказательство торжества той жизни, о которой мы с Вами беседовали вчера. Я приглашаю Вас на Парижский ипподром – разумеется, не наблюдать за скачками, которые уже не проводятся в столь позднее время, о котором я говорю, – а посетить мастерскую моего друга Анри Жиффара, о нем я имел честь упоминать вчера. Анри – человек незнатный, однако душою истинно благородный. Он Вам понравится. Как и его изобретение – поверьте, Вы еще никогда не видели ничего подобного! Умоляю, если Вы сочтете мою настойчивость неуместной, простить меня и сообщить мне об этом, и тогда я не стану настаивать и смиренно подожду весточки от Вас, когда бы Вы ни соблаговолили ее прислать. Даже несколько лет спустя! Пока же я жду ответа на это послание, которое доставит Вам мой лакей.
Искренне Ваш,
Сезар Мишель Бретинье, виконт де Моро».
Он вызвал лакея, велел отнести письмо в особняк на улице Вье-Коломбье и непременно дождаться ответа, который затем доставить сюда, а сам решил заняться допросом Мари и Клотильды.
Обе женщины обнаружились на кухне, где пили чай. При виде виконта они вскочили, весьма смущенные; Сезар мельком отметил, что чайник другой.
– Предыдущий забрала полиция? – спросил виконт, указывая на чайник.
Мари фыркнула.
– Полиция забрала бы весь дом, если бы это помогло обнаружить преступника, ваша светлость! А пока забрали чашки и чайник, и тело несчастного Бертрана! – она промокнула глаза уголком расшитого фартука. – Когда же мы сможем его похоронить?
– Полагаю, что завтра. Это еще предстоит выяснить. – Сезар мысленно отметил, что следует отослать человека в Сюртэ и поинтересоваться, как у них там идут дела. Что-то инспектор Кавье исчез с горизонта. А ведь должен был на следующий же день после убийства маячить у дверей особняка на улице Вожирар и требовать встречи с виконтом, дабы учинить допрос по всем правилам. Зная инспектора, Сезар не сомневался, что тот объявится, и удивлялся, куда это он пропал.