— Она их что, зомбирует?
— Не удивлюсь, — мрачно ответил Креол. — Она все-таки богиня любви. Всякое существо мужского пола при разговоре с ней теряет волю и превращается во влюбленного болванчика.
— А ты?
— А я устойчивый. У меня этот… как вы это называете?..
— Иммунитет?
— Вот-вот, он самый.
— А откуда он у тебя взялся?
— Если бы речь шла о чем-то другом, я бы сказал, что это из-за того, что я архимаг, — задумчиво сказал Креол. — Но это будет неправда. Во-первых, впервые мы встретились с Прекраснейшей, когда я был еще только мастером. Но я уже тогда не поддался. А во-вторых, к ее ногам падали мужчины и посильнее архимага.
— Кто, например?
— Боги, например. И в большом количестве. Когда на ней этот пояс, сопротивляться ей не может никто.
— Пояс? Что еще за пояс?
— Пояс Любви. Божественный артефакт. Перед его силой устоять невозможно.
— Вот оно как?.. — с новым интересом посмотрела на пояс Инанны Ванесса. — Так, значит, все дело в поясе?..
— Совсем нет. Для Прекраснейшей этот пояс — что для железного голема доспехи. Она и без него неотразима.
— Не так уж и неотразима.
— Ты не понимаешь, ученица, — наставительно произнес Креол. — Муж, избранный Инанной, никогда более не взглянет на другую женщину.
— Она им что, глаза выкалывает?
На этот вопрос Креол ответить не успел — к ним с Ванессой подошел Хобокен. Лихим кавалерийским наскоком он отвоевал у одного официанта поднос с напитками, а у другого — с закусками. Нести оба подноса Железный Маршал не сумел из-за однорукости, поэтому свалил всю добычу на один и теперь деликатно подцеплял крюком трюфели и фуа-гра.
— Угощайтесь, зеньорита Ли, — любезно предложил поднос Хобокен.
— Маршал, вы меня просто спасли, — благодарно посмотрела на него Вон, беря сразу два бокала с шампанским. — Инанну уже видели?
— Ну так!.. — хмыкнул Хобокен. — Ее, будем думать, всяк завидел, едва в залу вошла!
Ванесса мрачно опрокинула первый бокал — и сразу же второй. За эти три дня в Лондоне она успела проникнуться к Инанне чернейшей завистью. Где бы они ни были, куда бы ни зашли, вокруг богини любви немедленно собирались обожатели. Та не прилагала к этому никаких усилий, она просто… присутствовала. Все остальное совершалось само собой.
Лод Гвэйдеон поначалу изображал сурового телохранителя, но Инанна попросила не слишком усердствовать, и он огорченно отстал. В том, что защита его богине не требуется, паладин убедился быстро — стоило кому-то проявить назойливость, как взгляд Инанны холодел, а ее собеседник глупо моргал и уходил, словно вспомнив о чем-то важном. А если богине прискучивало людское внимание, она что-то делала, и о ее существовании все мгновенно забывали — смотрели как на пустое место.