– Сядь! – сипло приказала она мне, указывая пальцем на стул рядом. Меня развозило от смеха и алкоголя, и я сел.
– Что дальше? – спросил я. Но она уже смотрела хмуро и брезгливо куда-то в сторону.
Подруги с пальто в руках колыхались рядом. Мы были на дне, и люди-водоросли, извиваясь, росли из дощатого пола.
– Молодой человек, можно вас все-таки на минутку? – произнесла наконец одна из них, стюардесса.
Я встал. Наташа, кажется, этого не заметила – в решительно-гордом трансе она с расширенными глазами смотрела в танцующую толпу. Казалось, она гипнотизировала ее. Или сходила с ума.
Играла «Нирвана». Курт Кобейн был мертв, а голос его жил. Мы отошли со стюардессой метра на три от столика.
– Понимаете, молодой человек, – горячо, с легкой примесью вежливости, сказала стюардесса, – у Наташи прекрасный муж, он хороший семьянин, и ребенок у них есть маленький, но что-то в семье не ладится, такое бывает, понимаете? Она позвонила сегодня нам, своим подругам, попросила встретиться, излила душу. Мы придумали, что у меня день рождения, чтобы вытащить ее из дома. Но у Наташки крышу сносит, такое бывает с ней, очень редко, но бывает, понимаете? Теперь она напилась, домой ехать не хочет. Но у нее ведь и ребенок маленький есть… Она такая, если ее переклинит, то все! Но нам тоже необходимо ехать, у нас ведь тоже семьи, поэтому мы оставляем Наташу на вас.
– На меня? – кажется, я даже икнул.
– Как вы не понимаете, – укоризненно сказала подруга, – Наташка если не захочет чего, то ее краном подъемным не сдвинешь! Ну, на кого же еще ее здесь оставлять? Обещайте, что с ней ничего не случится, и вы отправите ее домой на такси.
Я кивнул и сказал: «Обещаю».
Кажется, ничего другого мне не оставалось. Но, пожалуй, Наташиной подруге этой вынужденной жертвенности было мало.
– Как вас зовут? – строго спросила она.
– Александр.
– Хорошо, Саша. Значит, мы запомнили, что оставили ее здесь с вами, Саша. Какой ваш номер мобильного?
– Это еще зачем? Чтобы после того, как я ее изнасилую, вы меня нашли?
– Шутки неуместны, – сказала, глядя мне в глаза, подруга.
– Ладно, берите, я вам верю… – она быстро впихнула мне в руки Наташино пальто, качнувшись, подняла голову и отправилась к выходу.
Я подошел к сидящей за столиком Наташе. Она сильно ссутулилась и, подпирая руками голову, смотрела, покусывая изнутри губы, в стол. Я положил на соседний стул ее пальто. Было ощущение, что она меня не помнит.
– Может быть, кофе? – сказал я.
Она не обращала на меня внимания.
Уйти?
Я сел напротив нее.
– Наташа, – сказал, глядя ей в лицо.