— Виконтесса, ваше присутствие…
— О, миледи, я так благодарна вам за ваше участие! — леди Уэйд сжала тонкие пальцы.
— Но, Арабелла, — возмутился Питер, — то, что вы задумали — бессмысленно и глупо!
— Вы так считаете? — блеснула глазами та. — Я настойчива. Особенно когда речь идет о моем будущем.
Герцогиня хотела что-то сказать, но передумала и, отвернувшись, спрятала улыбку в веер.
— Но, мисс Бишоп, это же бесчеловечно! — продолжал негодовать Блад. — Неужели вы не понимаете, что без согласия другой стороны у вас ничего не выйдет?!
— Согласия, как вы выразились, «другой стороны» никто не спрашивает! — надменно вздернула голову Арабелла. — Тем более, если Ее Величество прикажет! — она присела в низком реверансе перед королевой.
Анна неопределенно покачала головой и с надеждой глянула на свою суфлершу в ожидании подсказки. Но та лишь плотнее прикрыла лицо страусовыми перьями.
— Арабелла, одумайтесь! — Питер не на шутку разозлился. — Эта нелепая выходка может вам стоить долгих лет раскаяния и слез. Прошу вас, не делайте ошибки!
— Я совершила ошибку шесть лет назад, когда согласилась выйти замуж за лорда Уэйда. Теперь я лишь исправляю ее.
— За чужой счет?
— Возможно. Но мне нет до этого дела. Я долго ждала, и теперь будет так, как я хочу!
— Сомневаюсь! — пробормотал Блад.
— А вы-то тут при чем? — воздела бровь Арабелла.
— Как это «при чем»?! — оторопел Питер.
И тут, позабыв благопристойность и дворцовый этикет, надменная герцогиня Мальборо звонко, по-девчоночьи, расхохоталась.
* * *
— Миледи, прошу простить! — пожилой камердинер укоризненно глядел на двух запыхавшихся молодых особ. — Вы опоздали, поэтому придется подождать.
— Да уж подождем, чего уж там! — проворчала Ксави, скорбно разглядывая длинную царапину на каблуке. — Новые туфли, между прочим, коту под хвост из-за твоего «проезжего»! Не карета у него, а ящик с гвоздями. В «железной деве»[155] и то уютней!
— Не брюзжи, — Джоанна тем временем вытащила из саквояжа огромный белый воротник и манжеты и теперь вертелась перед зеркалом, прилаживая аксессуары к немного помятому атласному платью, — лучше плохо ехать, чем хорошо идти. О! — прислушалась она. — Что это там за хай вселенский?
Из-за плотно закрытой двери доносились неясные звуки. Слов не разобрать, но разговор шел явно на повышенных тонах.
— Что в тронном зале, что в коммунальной кухне — всюду жизнь! — хихикнула Ксави. — И королева умеет орать не хуже служанки. Такова се ля ва![156]
— Ладно, Спиноза, нам-то какое дело?
— А такое. Попадем под горячую руку, она нас ка-ак выдаст замуж!