— Мне сдавать, Маклейн? Или вы сами?
— София Беатрис Макфарлин, вы самая загадочная ив женщин!
Она фыркнула:
— Но и не леди, как вы только что изволили заметить.
— Есть множество определений слову «леди».
— Боюсь, мне не подходит ни одно.
Она его провоцирует? Эта девушка выглядела словно ангел из мужских грез. Белокурая красавица с нежной улыбкой. А глаза с вызовом сверкают — есть в ней чертовщинка! Его тело тянулось к ней — не овладеть ею, скорее, узнать поближе. Как надоели Дугалу лондонские забавы — женщины, карты, бренди, бездумное следование по накатанной колее подобно теленку. Стяжательство стало смыслом жизни, и он задыхался, из последних сил отстаивая права своей чувствительной натуры.
Как никто другой, Дугал ценил роскошь и радости жизни. Наслаждался душистым ароматом нераскуренной сигары, пьянящим вкусом хорошего бренди. Что еще? Гладкие атласные простыни. Тонкий силуэт обнаженной женщины, склонившейся к его подушке. Позвякивание льдинок о стенки стоящего наготове стакана.
Впервые очутившись в Лондоне, Дугал испытал такое пиршество ощущений! Казалось, он никогда не насытится. Но не прошло и года, как он понял, что ошибался. Новизна — это еще не все. Он жаждал чего-то необычного, не как у всех. А вот София… она могла бы дать и то и другое сразу.
Как она прекрасна — захватывает дух! Мягкие, словно шелк, волосы. Звучный, богатый интонациями голос. Кожа пахнет розой и жасмином. Роскошные формы. Во всем само совершенство, кроме одного: пытается забрать у него Макфарлин-Хаус.
Слава Богу, он разоблачил ее коварный план. Иначе — как знать. Не угодил бы он прямо в силки? Без особых усилий с ее стороны. Так же точно свеча манит к себе мотылька. Горит себе, и достаточно. Не будь он предупрежден, провели бы его как ребенка. Неприятная мысль. И обидная — он не думал, что будет так обидно.
София раздала карты. Плясали огоньки свечей. Глаза девушки загадочно мерцали, а голос слегка дрожал, когда она сказала:
— Ну, Маклейн?
Так она спросила, и в голосе ее в едином порыве сошлись насмешка, вызов и радостное волнение.
— Ну, Маклейн? Попытаете удачу?