Мы плыли мимо суровых стражей Лесбоса и Лемноса с их утесами, покрытыми пухлыми облаками. Западное солнце проливалось на наш корабль, украшенный великолепием близлежащей красоты, и наполняло ущелья у подножия темно-бордовыми тенями.
Я не замечал всех этих красот природы, моим единственным желанием стало еще раз встретиться с Софией и пошептаться через дыру в перегородке. Всеобъемлющая страсть, которую мы испытали в ту встречу, больше уже не повторялась. Она возвращалась только в виде искорки от гаснущего костра, которая освещала нам разговор. И наши разговоры теперь звучали по-другому, состоя из вздохов и огромных пауз отчаяния между заявлениями, которые все без исключения начинались словами: «О, если бы только…» или «Как бы я хотел…»
Но даже такое общение вдохновляло меня на подвиги, я был готовым на все, для того чтобы достичь результата, чего бы это ни стоило, но у нас было так мало шансов на успех. Я решил обратиться к Хусаину Это не значило, что я решил предать нашу любовь, я только хотел воспользоваться милосердием турок.
Но едва я начал свою речь, сказав: «Хусаин, мой друг, я хотел бы узнать…», как он остановил меня, положив свою могучую руку мне на плечо.
— Мой молодой друг, — произнес он, — даже не проси. Такой выбор был предложен сначала, а теперь слишком поздно. Триполи, где вы могли быть освобождены, уже в сотнях милях от нас. Мы скоро прибудем в Стамбул, и Улуй-Али не собирается менять свой маршрут. Доверьте свою судьбу Аллаху. Доверяйте ему, и мы посмотрим, что он сможет сделать для вас.
Я больше не сказал ни слова, так как его рука на моем плече оставалась молчаливым предупреждением. Воображая, что я был очень осторожным в нашем флирте, только сейчас я понял наконец, что немного больше дерзости поставило бы под угрозу не только наше счастье, но даже наши жизни. К счастью, мое пассивное ожидание не было слишком долгим. Тем же вечером турки стали молиться, преклоняя колени чуть-чуть в другую сторону, потому что мы вошли в пролив Дарданеллы и они повернулись в сторону своего священного города — Мекки. К рассвету на горизонте появился золотой Стамбул, возвышаясь над туманом в сиянии, как второе солнце.
В суматохе, сопутствующей причаливанию и бросанию якоря, я успел еще раз переговорить с моей любовью. Флаги Святого Марка, распятия и образы Девы Марии, снятые со «Святой Люсии», были развешаны кверху ногами на планшире. И любая лодка, которая проплывала достаточно близко, а также наблюдающие с берега приветствовали победу турок. Пятая часть добычи, предназначенная для султана, была разгружена первой и аккуратно перенесена на склад.