— Знаешь, что мы сейчас сделаем? Пойдем пропустим по глоточку в соседнем бистро. У меня от всего этого в горле пересохло.
Я даю согласие быстрее, чем может появиться счёт за стоянку на ветровом стекле вашего автомобиля, и вот мы уже сидим в малом зале скромного кабачка.
— А что дальше? — спрашивает Берюрье. — Что было дальше?
Я стремительно погружаюсь в закрома своей памяти.
— А потом римляне оккупировали Галлию.
— Надолго?
— На четыреста лет!
Он не верит своим евстахиевым трубам.
— А мы ещё жаловались в сороковом! У римлян тоже было гестапо, Сан-А?
— Нет, Толстяк. Это были цивилизованные люди. Они возделывали наши поля. Они построили дороги…
— Они тут столько были, что могли бы и автострады построить, — замечает Великий со знанием дела. — Потому что с нашим правительством их строят по пятьдесят сантиметров в год. Чтобы сгонять из Лилля в Ниццу без пересадок, до этого нам ещё надо дожить!
Он делает знак официанту привести в ажур наши бокалы.
— Ты позволишь продолжить?
— Ещё как! Ты же видишь, мне это в кайф! Лучше изучать историю, чем попадать в истории.
— Помимо прочего, римляне построили города, — продолжаю я. — Вот сейчас, когда нас сдают в печать, Толстячок, мы должны быть им обязаны за самые лучшие французские памятники!
У Берю увлажняются глаза, он чувствительный человек. Признательность трепещет на его ресницах.
— В общем, галлы сотрудничали с захватчиками?
— Точно! Во всяком случае, они стали культурными, понимаешь? Если сегодня ты стал утончённым существом, полным обходительности и воспитанности, то этим ты обязан им.
— Жахнем за это! — говорит он и опорожняет свой бокал. — Какие славные парни! Даже не верится!
— Имей в виду, — уточняю я, ведомый чувством справедливости, которое никогда меня не покидает, если только не получается иначе, — имей в виду, Толстяк, что они вообще-то были жёсткими по отношению к первым христианам, надо признать!
— Объясни!
— Христианская религия распространялась в Галлии в течение ста лет после смерти Иисуса Христа.
— Ну и ну! Можно сказать, что новости распространялись со скоростью улитки! — смеётся Ужасный. — Представляешь, если бы Джони Холидей>{14} жил в те времена! Мы бы ничего не успели узнать о нём!
— Римляне были язычниками и преследовали первых христиан.
— Мать твою! — ругается он. — Я помню. Я даже могу сказать, что они мучили Феликса Потена и святую Бланкет>{15}! Так или нет? И ещё Бен-Гура>{16}, если мне не изменяет память.
Я сдерживаюсь, чтобы не засмеяться.
— В самом деле, Толстяк. Двенадцать очков из десяти!
— Спасибо! Мне приятно знать, что я не такой тупой, как я думал. Слушай, но в церковных делах римляне потом преуспели, не так ли?