— Да садитесь же, господин. Это я просил вас прибыть в префектуру… Но сначала позвольте мне выразить вам мою благодарность за труд, что вы взяли на себя. Вид этого сада, разбитого по бечевке, меня давно раздражал. Я за свободу природных проявлений. Кстати, мы заказали проект еще одного, нового, здания. Да, да, мы растем, развиваемся! Короче, вы всего за один час выполнили работу по очистке территории, которую мои неповоротливые садовники делали бы три дня, а может быть, и целую неделю. Я удивлен: откуда вы узнали, что мне не нравится этот дурацкий сад?
— Господин префект, — вставил, наконец, слово в тираду хозяина кабинета шевалье, — я надеюсь, что вы вызвали меня не для того, чтобы поговорить о разведении садов?
— Но это вы порадовали меня своей инициативой. Конечно, я собирался поговорить с вами на другую тему. Вы не догадываетесь, на какую?
— Я не любитель шарад и загадок.
— Что касается меня, господин Ландро, есть происшествия, на которые я не обращаю внимания. Но этот случай особый! Согласны вы со мной или нет, но я в этом департаменте отвечаю за порядок и за сохранение чистоты нравов.
— Достаточно ораторских упражнений, господин префект. Чем я нарушил этот столь любимый вами порядок?
— У меня на вас есть неприятное донесение, которое я должен буду после рассмотрения передать главному прокурору для производства.
— Я что, тайный заговорщик? Я нападал на ваших солдат? Может быть, я ограбил почтовую контору?
— Не смейтесь, господин. Вы без разрешения проникли в монастырь и пытались силой увести одну из послушниц.
— Я ее привел обратно.
— Это правда. Однако, господин шевалье, сначала было похищение и осквернение обители.
— Но, господин префект, вам, вероятно, уже известны все подробности этой истории и причины, побудившие меня к этому?
— Да. Но его величество император заинтересован в религиозном мире, особенно в Вандее. Там, наверху, не поймут, если мы будем терпеть подобные факты и оставлять их безнаказанными.
— Вы заботитесь о своем нынешнем кресле или о продвижении по службе?
— Оставьте ваши намеки. Вы виновны, и вы же еще и оскорбляете меня.
— А не вы ли должны ответить за то, что произошло со мной? Кто вызвал меня к Каволо? Кто предложил мне эполеты? Кто «любезно» отправил меня в Россию и заставил там потерять все, что у меня было в жизни? И вы еще хотите, чтобы я был вежлив?
— Это трагическое стечение обстоятельств. Но, господин, если мой главный секретарь вас вызвал, то у него на то были серьезные основания. Вы были замечены в подозрительной деятельности.
— Был воспитанником Форестьера!