— Нет. Форестьер давно одумался, на этот счет мы были спокойны.
— Тогда объясните, что вы имеете в виду?
— Мы подозревали, что вы попали под дурное влияние, например, со стороны Рошжаклена. Господин Рошжаклен — это почти профессиональный смутьян.
— Я с ним встречался всего-то раза три.
— Немного больше.
— А Наполеону были нужны люди?
— Господин, вы были слишком молоды, чтобы отдать вас в руки парижской полиции. Они часто при арестах перестраховываются.
— Получается, что я еще должен вас поблагодарить? Вместо этого я разорил ваш сад, нарочно, господин префект, чтобы у вас не появлялось больше желания вызывать меня!
— Напрасно вы горячитесь. Ваш демонстративный гнев не производит на меня никакого впечатления. Я хотел бы кое-что добавить. В вашем поведении есть какие-то противоречия, которые от меня ускользают. Вы излагаете ваши роялистские взгляды во всех кабаре, не скрываете, что ждете падения императора и возвращения Бурбонов, то есть вы громко заявляете о своей принадлежности к движению шуанов или к тому, что от него осталось. С другой стороны, вы похищаете послушницу из монастыря, как это делали синие в девяносто третьем, люди, имевшие совершенно противоположные взгляды.
— Я шатаюсь по кабаре с момента моего неудачного визита в монастырь! Мне нечего больше терять! Плевал я на все!
— Однако девизом ваших дебошей были слова «Бог и король»?
— Ну были, и что?
— Даже допуская, что эти слова, с вашей стороны, только глупая пьяная бравада, у нас есть причины подозревать вас и в другом, и я все равно могу вас арестовать.
— Если своим приглашением вы заманили меня в ловушку, то я предупреждаю, что буду защищаться!
И он выхватил пистолет, взвел курок и положил его на стол. Но маленького человечка это не напугало.
— Прекрасное оружие, я вас поздравляю, — заметил он. — Это ваш фамильный герб на рукоятке?
— Совершенно точно, господин префект!
— Министерские чиновники в Париже наделили меня большими полномочиями, иногда до смешного… Префекты — бароны империи, как говорится. Но вернемся к нашим баранам. Я легко могу сейчас подвергнуть вас превентивному аресту и заключить в тюрьму…
— В моих же интересах. Ведь я стал заговорщиком, сам не зная об этом!
— Очень легко, учитывая эту историю с похищением… Но вы предстанете перед трибуналом, и, поверьте мне, никто не выступит в вашу защиту в Вандее, когда вам предъявят обвинение.
— У меня все украли, и меня же еще и в тюрьму. Великолепно действует ваше правосудие, благородные правители!
— Достаточно, господин Ландро! Не испытывайте моего терпения. Вот, возьмите документ. Знакомы вы с этим указом императора? Я приказал развесить его во всех мэриях и напечатать в газетах.