— Я не читаю газет, и мне нечего делать в мэрии, где хозяйничает Ажерон, укравший у меня Нуайе, покупатель национального имущества…
— Возьмите, прочитайте.
— Перескажите коротко, я вам поверю на слово.
— Указом от 3 апреля 1813 года император Наполеон создает четыре полка Почетной гвардии. Я думаю, что он вспомнил о том эскорте, который его сопровождал во время поездки по стране.
— И о своей кавалерии, оставшейся в снегах России…
— Эти четыре полка составят корпус в десять тысяч сабель элитных войск. Командиры полков будут выбираться среди дивизионных или бригадных генералов…
— Я бы не отдал под их командование ни одного человека.
— Состав этих полков будет причислен к гвардии и получит удвоенное довольствие. Через год службы они все будут произведены в офицеры.
— Этот год надо еще прожить!
— Смотрим статью 14: «Могут быть приняты в эти полки…»
— «Приняты», восхитительная формулировка!
— «Могут быть приняты в эти полки граждане Франции в возрасте от 19 до 30 лет включительно, обладающие крепким здоровьем: кавалеры ордена Почетного легиона и их сыновья, кавалеры ордена Реюньона и их сыновья, шевалье, бароны, графы и герцоги империи и их сыновья и т. д.» А! Вот, что касается вас: «Военные, прошедшие службу во французской армии…»
— Но, согласно бумагам, которые я получил в Кенигсберге, у меня обморожены ноги, мое место среди инвалидов.
— Признайтесь, что это неправда.
— Это касается только меня.
— Все хорошо, господин Ландро. Но я должен подвести итоги нашей беседы, к моему великому сожалению. У вас есть только два пути: или я даю дорогу этому несчастному делу с монастырем, или я вношу вас в списки кандидатов в ряды Почетной гвардии. Выбирайте.
— А почему вы мне об этом сразу не сказали? Почему тратили свое красноречие? Плевал я на вашу «Почетную гвардию».
— Но избежать ареста… В гвардии прекрасная форма.
— Красиво одетых мертвецов раздевают в первую очередь.
— Вы… Согласны?
— При одном условии. Запишите туда также и Десланда. Мы вместе вернулись из России.
— Может, лучше его самого сначала спросить?
— Он хочет того же, чего хочу я. Мы живем вместе, и вы это должны знать.
— Указ предусматривает, что каждый гвардеец должен вооружиться и приобрести лошадь за свой счет. Расходы составят примерно две тысячи франков.
— Понял. Я заплачу за Десланда.
— Прекрасно. Я думаю, что мы обо всем договорились.
— И считаете, что позднее, когда я достигну зрелого возраста, я буду благодарен вам за участие?
— Очень может быть.
Десланд без колебаний одобрил решение шевалье, хотя русская кампания и поумерила его воинский пыл. Но раз его друга призывают на службу, он не мог оставить его одного. Они отправились в Нант, где заказали униформу и купили все необходимое снаряжение, потому что они уже носили звание лейтенантов, префект так их и занес в списки. Обрадованный тем, что ему удалось избавиться от шевалье, он даже настаивал, чтобы с этими званиями они и были приняты. Но из Парижа ответили, что генерал Сегюр, командир третьего полка Почетной гвардии, будет лично подбирать себе офицеров, но, конечно, учтет блистательный послужной список господ Десланда и Ландро. Чиновник, чья подпись стояла под письмом, добавил также, что по той или иной причине, а иногда без всяких оснований, многие молодые люди из аристократических семей получили в свое время эполеты. «Пора, господин префект, — писал он, — положить конец злоупотреблениям при приеме этих людей на военную службу. Посоветуйте своим протеже прибыть на место без офицерских знаков различия. Сегюр — человек жесткий и придирчивый».