— Снимите ее сию же минуту! — вскрикнула она, обретя дар речи. — Она может упасть!
И женщина коршуном ринулась к нему. Алек инстинктивно отпрянул, и резкая боль пронзила руку — от ключицы до кончиков пальцев. Вагнер застыл, стиснув зубы. До злополучного выстрела он запросто мог пронести взрослого мужчину на изрядное расстояние, а теперь не годится даже на то, чтобы покатать на плечах ребенка. Страдание — и физическое, и нравственное — отразилось на его лице.
— Алек? Что с вами? — прорезал пелену взволнованный голос Сары.
С величайшей осторожностью Вагнер приподнял смеющуюся крошку над головой и опустил прямо в объятия матери.
— У вас что-то не в порядке?
— Было, — обронил он. — Но Рози ни одной минуты не находилась в опасности. Даю вам слово. У меня есть опыт обращения с детьми — вот так же я забавлял своих младших сестер. Не мог предположить, что мне этого так не хватает, — покачал головой Вагнер.
— Быть может, стоит в таком случае завести собственных и делать с ними все что угодно?
— Итак, вам тоже не удалось дозвониться? — с нарочитой небрежностью заметил он.
— Мертвая тишина, — сокрушенно пожала плечами Сара. — Да вы и сами это прекрасно знаете!
— А я думал, что только я такой невезучий.
— Не принимайте это близко к сердцу, мои дорогие, — ласково проговорила хозяйка, потчуя сидевшего за столом Тимоти печеньями и лимонадом. — Возможно, в субботу, перед Рождеством, ратуша просто закрыта. Да и телефонная связь так ненадежна в эту пору.
Алеку не хотелось спорить, но, по его наблюдениям, остальные жильцы пользовались связью весьма успешно. Разве что Тимоти день-деньской сидел, уткнувшись в пасьянс да в приключенческие романы.
Алек перевел взгляд на склонившуюся над картами рыжую голову. Веснушчатое лицо мальчика выражало отрешенность. Отношения их как-то не сложились. Пожалуй, взрослый постоялец вел себя с юным не слишком компанейски, а однажды даже уснул, когда вечером перед камином Тимоти по традиции зачитывал вслух очередную порцию своих обожаемых приключений. Вдобавок малый был склонен потрещать языком, поныть и вообще действовать всем на нервы, а это было уже слишком для отставного офицера, пребывающего в меланхолии.
Конечно, если по-честному, нетрудно было понять причину этой надоедливости — парню просто не хватало общения. Отец постоянно бывал в отъезде, а школа закрылась на каникулы. Если бы только Алек пожелал сделать усилие…
Только теперь Вагнер начал осознавать, из какой глухой спячки вырвало его появление новой гостьи. Он чувствовал, что буквально оживает.
Между тем Сара, уступив настойчивым просьбам хозяйки, передала ей ребенка, а сама подошла к окну. Алек, решив, что в интересах следствия ему следует быть поближе, приблизился и положил руки ей на плечи. Вместо того чтобы воспротивиться, Снегурка вдруг сникла. Алек почувствовал, что обязан сказать что-то утешительное.