— Проснись, Алек Вагнер! Проснись! — звучал настойчивый знакомый голос.
Алек глубже зарылся в теплую, уютную постель, изо всех сил стараясь не замечать впивающейся в тело кусачей пижамы. А главное — этого по-матерински настырного голоса. Кстати, именно его обладательница уговорила Алека облачиться в столь нелепую одежду. Похоже, она могла бы убедить его в чем угодно. Прошла лишь половина двухнедельного отпуска в идиллической сельской глуши, а он уже сделался в ее руках мягким и податливым, как воск!
Но сейчас было уже слишком. Даже усердие энергичной миссис Несбит имело свои пределы, во всяком случае, она никогда не покушалась на его ночной покой. К тому же Вагнер был абсолютно уверен, что с вечера, как всегда, запер дверь и даже задвинул засов. Наверно, это ему просто снится.
— Беда, Алек! У нас беда!
Голос звучал требовательно и резко. Не приходилось сомневаться в его реальности. Железная кровать жалобно скрипнула под широкой спиной. Молодой человек резко перевернулся и с величайшей неохотой разлепил один глаз.
Возле него в розоватом сиянии ночника стояла хозяйка отеля Беатрис Несбит собственной персоной. Вместо обычного розового халата и смешных тапочек с помпонами на ней было непомерных размеров армейское обмундирование цвета хаки точно из старого военного фильма — широкие шерстяные штаны, наглухо застегнутая куртка и шапка-ушанка, подбитая мехом.
— Ты меня слышишь, Алек?
Отчаянно стараясь выбраться из пелены сна, Алек кашлянул, прочищая горло, приподнялся. В последнее время он сам себя не узнавал. За двенадцать лет службы в качестве оперативного агента ФБР он приучился спать необычайно чутко, готовый вскочить по малейшему сигналу. Но всего лишь неделя, проведенная в этой зачарованной стране — заснеженном, морозном Висконсине, — полностью разрушила его внутренний будильник. Здесь он спал как младенец, и ему это очень нравилось.
Но на круглом лице миссис Несбит, обычно бодром и жизнерадостном, была такая тревога, что стало ясно: дело нешуточное. С глухим стоном Алек приподнялся на локтях и сел.
— Что случилось? Ваша старая печка обрушилась?
— Машина угодила в кювет, — быстро и отрывисто сообщила хозяйка. — На том конце подъездной дороги!
Алек воздел очи. От дома до конца подъездной дороги было добрых полмили. А по такой погоде это все равно что до Луны. Что там можно увидеть? Вот уже неделю он часами просиживал у окна в парадной гостиной, наблюдая беснующуюся за окном пургу, слушая нескончаемые порывы морозного ветра, заметающего снегом окрестную равнину. Такого ему, жителю Чикаго и прирожденному горожанину, видеть еще не приходилось.
