Но разговор начался еще по пути к коттеджу.
— Пойми, я уехал, потому что почувствовал, что задета моя гордость, — сдержанно произнес Рой. — Кровь вдруг ударила мне в голову. Ты можешь простить меня? — Он остановил Бетти и порывисто притянул к себе. — Наша близость — это самое чудесное, что было у меня в жизни. Я искренне наслаждался каждым мгновением, когда мы были вместе, и мысль о том, что ты все это время насмехалась надо мной, стала для меня невыносимой. И я, уехал.
Бетти горько было видеть боль в любимых серых глазах. Качая головой, она медленно провела пальцем по его губам.
— Я никогда не насмехалась над тобой. Могу признаться, что немного побаивалась тебя, потому, что не хотела привязываться слишком сильно. Я не желала стать похожей на свою мать.
— И все же ты легла со мной в постель, — тихо сказал Рой, вглядываясь в ее золотисто-карие глаза. — Очевидно, это должно о многом сказать мне?
Бетти вздрогнула, сообразив, что беседа принимает опасный оборот. Рой говорил, что ему понравилась проведенная ими вместе ночь, но это еще не означало, что он готов прожить с нею, с Бетти, всю жизнь.
— А чего бы ты хотел? — спросила она.
— Я бы хотел услышать, что ты наконец, нашла человека, с которым могла бы связать свою жизнь, что тебе надоело скитаться по всему свету... Что ты станешь моей женой. — В серебристых глазах Роя полыхнуло пламя страсти, и он хрипло добавил: — Я не могу дать тебе больше двух минут на размышление. Я сгораю от нетерпения, Бет. Дольше этого времени мне не выдержать. Решай!
Бетти было достаточно и двух секунд. На ее глазах заблестели слезы.
— Ты любишь меня? — спросила она с мольбой в голосе.
— Люблю. И любил с самого первого дня. — Свое признание Рой подкрепил жгучим поцелуем, который поднял в них обоих волну безудержной радости. — А ты? Скажи, что ты любишь меня! Что выйдешь за меня замуж!
Но Бетти лишь прижималась к нему, беспрестанно повторяя дрожащим голосом его имя...
А потом она внезапно осознала, что они уже вошли во двор коттеджа, погруженный в мирную тишину. Здесь Рой подхватил ее на руки и сказал, поднимаясь с ней по ступенькам крыльца:
— Утром уедем ко мне. И под венец отправимся из моего дома, вопреки всем суевериям.
— Но завтра сюда должны заехать Эрл и Анна, — слабо возразила Бетти, не сводя с него сияющих глаз.
— Оставим для них в дверях записку. А этот день и эта ночь принадлежат нам, солнышко, только нам двоим.
Эпилог
— Может, все-таки скажешь, куда мы едем? — спросила Бетти, когда «роллс-ройс» выехал из ворот, оставив поместье Туидвейл позади.