Вдруг, внизу, там, где, по прикидкам юноши, должна была быть столица, мелькнул крошечный огонек, словно кто-то поднес к оконцу уголек догоравшего факела. Он весь напрягся, всей душой, телом потянулся к этому свету, губы растянулись в радостной улыбке, шепча:
— Отец!
— но глаза, вместо того, чтобы тоже смеяться от нежданной радости, наполнились слезами. Ему было так больно, словно кто-то тянул из него жилы, мучая без тени сострадания.
— Хороший костер, яркий, — раздался тихий, грустный голос у него за спиной.
Повернувшись, Аль увидел брата, глядевшего, не мигая, на пламень.
— Да, — кивнул юноша, — яркий… — его это совсем не радовало. Почему-то. — Только кажется, что он — погребальный.
— Нет, — решительно качнул головой старший брат. — Мы вернемся. Мы спасем их. Этот костер — знак надежды. И нашей веры.
— В чудо?
— Пусть так. В чудо.
Некоторое время они молчали, затем Аль, вздохнув, качнул головой:
— Мне бы твою веру, брат… — потом он повернулся, собираясь уходить, но не в сторону пещеры.
— Опять будешь спать в сугробе? — сразу все поняв, спросил Аль-си.
— Да. Там спокойнее. Тише. Под этот жуткий храп я в жизни не засну.
— Ясно, — кивнул брат. Наверное, впервые за все время, он не спорил, не возражал, даже не смеялся, вкладывая презрение в каждое, даже самое безобидное слово, обращенное к Алю, а просто говорил, как обычный, нормальный человек. И юноша, видя в этом добрый знак, решился спросить:
— Почему ты так ненавидишь меня?
— Я? — искренне удивился тот, но Аль, не слыша его, продолжал:
— За что? Что я тебе сделал? Это просто потому, что я есть? Потому что я такой же наследник, как и ты? Но мне никогда не была нужна власть!
— Ты еще слишком мал, чтобы понять, о чем ты на самом деле мечтаешь, — качнув головой, со вздохом произнес старший брат.
— Значит, я прав? Все из-за власти?
— Нет. Ты ошибаешься, думая, что я ненавижу тебя. Хотя, конечно, и братской любви к тебе не испытываю.
— Ну конечно! — он и не ждал ничего подобного.
Но вообще, на душе у юноши полегчало.
— Так что если ждешь, что я перережу во сне тебе глотку, кладя конец всем твоим жизненным проблемам — напрасно, — в голосе старшего царевича проскальзывали отзвуки той шутки, на которую, одновременно успокаивавшую и пугавшую, так хотелось ответить, что Аль не выдержал:
— Во всяком случае, ты подождешь до тех пор, пока мы не минуем горы.
— Да уж, — хмыкнул Аль-си. — Не хотелось бы лишиться проводника. Даже такого бесполезного, как ты.
— От всего есть польза. Даже от снега под ногами. Отражая свет звезд, он освещает путь в ночи.