– Вам холодно?
«Какой противный низкий голос, – мрачно подумала Пэнси. – А эта стрижка «под горшок», которую придумали себе сторонники Кромвеля. Не зря их называют круглоголовыми!»
– Нет, мне тепло. Благодарю вас, сэр…
– Впереди долгая дорога. Будет лучше, если вы накинете шаль, – возразил он и потянулся к скамеечке напротив, намереваясь вытащить шаль из-под груды верхнего платья.
Пухлые пальцы, поросшие волосами…
– Нет, нет, благодарю вас. Мне ничего не нужно, – быстро выпалила Пэнси и замолчала.
– Расслабьтесь. Нет же никаких причин для беспокойства.
– Я так не считаю и хочу, чтобы вы это знали, – возразила Пэнси. – Прочитав утром записку, отец будет очень огорчен. Очень.
– Напротив, он будет рад, когда узнает, что его сын спасен и ему дарована жизнь.
– Да, этому он, безусловно, будет рад. А вы уверены… вы знаете наверняка, что его можно спасти?
– Я дал слово.
– Но ведь он под стражей. Обладаете ли вы достаточным весом и авторитетом, чтобы с вами посчитались и освободили его?
– Заверяю вас, Кристиан Драйсдейл обладает и достаточным весом, и авторитетом. – В голосе послышалось плохо скрытое раздражение. – А моя дружба с лордом-протектором известна всем. Мои возможности никогда и никем не подвергались сомнению. Полагаю, мне это не доставит особых хлопот, и я добьюсь освобождения юного дурачка-роялиста. Какой из него изменник!
– Уж не хотите ли вы сказать, что каждый, оставшийся верен королю, дурак? – поддела его Пэнси.
– Хм… Ваши слова можно расценивать как измену. Хочу вам напомнить, что теперь, став моей женой, вы не должны распускать язык.
– Да будь я хоть двадцать раз ваша жена, и тогда не отрекусь от законного претендента на трон, короля Чарльза Стюарта. Я и тогда буду помнить, что на троне узурпатор.
Страха как не бывало! Дыхание Пэнси участилось, страстные слова отважно слетали с губ.
Карета повернула. Широкая полоса лунного света, проникнув сквозь оконце, осветила ее лицо. Изящный точеный носик, волнистые белокурые волосы, высокий лоб, благородный овал лица, широко распахнутые глаза. Милое, по-детски открытое и трогающее юной прелестью личико.
Прищурившись, он протянул руку и коснулся ее трепещущих пальцев.
– Давайте не будем сегодня занимать себя этой чепухой, помните одно: теперь вы моя жена.
В голосе его прозвучало нечто такое, отчего из головы Пэнси в тот же миг вылетело все, о чем только что говорила, вернулось горькое сознание того, где она и кто с ней сейчас рядом. Девушка снова попыталась ускользнуть в свой укромный уголок, в спасительную темноту.
– Придвиньтесь ко мне!