Кода он не ответил на стук, Эллис без особой надежды повернула старинную медную ручку и с удивлением обнаружила, что та поддалась. Дверь приоткрылась. Эллис вошла в вестибюль, оставляя за собой капли дождевой воды, образовывавшие на чистом полу небольшие лужицы. Привратник не шелохнулся. Его взгляд по-прежнему был прикован к мерцающему в тусклом свете экрану.
Присутствие привратника, как выяснилось, безопасности жильцам не гарантировало. В любом случае задерживаться здесь надолго Эллис не намеревалась. Взглянув на экран, она обомлела и с трудом поборола желание ринуться назад, под проливной дождь, и выкинуть из головы свою безумную идею.
Эфир дотошно воспроизводил недавние события дня, когда Эллис сражалась с наглыми корреспондентами.
– В специальном выпуске нашей телепередачи «Шлем Аида» [1] мы услышим, почему мать Эллис Уэбер считает, что без вмешательства потусторонних сил не обошлось, а также обсудим, почему брошенная невеста боится говорить. Кто повинен в ее обете молчания? Власти или страх перед Персефоной, грозной повелительницей над тенями умерших, похитившими ее возлюбленного? – Репортер прочистил горло и добавил: – С вами был Билл Клив. Оставайтесь на нашем канале и следите за небом.
Когда замелькали кадры с рекламой, привратник покачал головой.
– Поразительно! – пробормотал он.
– Скорее безвкусно, – возразила Эллис, расчесывая пальцами непривычно короткую стрижку выкрашенных в ярко-рыжий цвет волос.
При звуке ее голоса мужчина подпрыгнул и резко обернулся, прижимая к груди костлявую руку.
– Разве можно подкрадываться к человеку?! Особенно, когда он смотрит передачу о потустороннем мире.
– Простите, у меня и в мыслях не было вас напугать.
– И вовсе я не испугался, – парировал он. – Я запросто мог вас покалечить.
– Как жаль, что вас не было рядом несколько часов назад, когда этот репортер подкараулил меня у моего же дома.
Привратник выпучил глаза, недоуменно переводя их с телевизионного экрана на гостью и обратно.
– Не могу поверить! Вы – это она? Вы и есть та брошенная невеста?
Эллис поморщилась. Ей было неприятно осознавать, что ее частная жизнь стала достоянием гласности, хотя, вероятно, мало кто из зрителей выбрал сегодня для просмотра именно этот канал среди десятков других.
– Прошу запомнить, никакие тени умерших моего жениха не похищали, – вызывающе произнесла Эллис. У нее язык устал повторять эту простую истину. – Он просто струсил. Но репортер хотел услышать другое.
Привратник понимающе кивнул.
– Репортеры бывают докучливыми. Этот, по крайней мере, симпатяга.