И вот, заглянув в комнату Нади, чтобы узнать, как она устроилась на новом месте, Владимир Иванович замер в двух шагах от жены, сидевшей перед ним полуодетой. При виде ее трепетной шейки, тонких ручек, которыми она теребила снятую одежду, внутри Роева поднялась горячая волна щемящей нежности. Борясь с волнением, а вдруг опять укажет на дверь, он тихонько приблизился к постели. Надя промолчала. Владимир воспрял духом и присел на край кровати. Она осталась недвижима. Тогда он, и вовсе осмелев, обнял ее, притянул к себе, пытаясь понять, что она чувствует. Хорошо, однако, что мы не можем, за редким исключением, читать мысли других людей! Как был бы разочарован бедный муж, если бы узнал правду! Надя ощущала себя жертвой, приносимой в знак благодарности, и не более того.
Наконец Владимир получил доступ к вожделенному телу. Он легонько опрокинул жену на постель и принялся исследовать доставшиеся ему богатства. Он заставил себя не думать о том, что к ним уже прикасались другие руки. Что ж, истинные сокровища не теряют от этого своей ценности! Лицо любимой, изящная маленькая грудь, открывшаяся изголодавшемуся взору, стройные ноги, гладкий аккуратный животик — все это вызывало его бурный восторг. Владимир, прикасаясь трепещущими губами к самым сокровенным частям тела Нади, хотел заставить возродиться ее застывшую чувственность. Он внимал каждому ее вздоху, пытаясь уловить ответное желание. Но жена отвечала вялыми поцелуями, способными убить любой порыв страсти. Однако супруг не отступал, осыпая ее градом лобзаний и нежных прикосновений. Бедный, если бы он знал, что в этот миг борется с тенью Верховского! Каждый кусочек Надиного тела помнил иные ласки, более виртуозные и проникающие в самые затаенные глубины женского естества. На этом фоне труды Роева выглядели как опыты начинающего школяра. Владимир же, в угаре своих переживаний и неземной радости, не понял в тот миг этого печального обстоятельства. Он решил, будто чувственность жены по-прежнему спит и все открытия еще впереди. Окрыленной этой мыслью, он взлетел на самую вершину и со стоном упал на подушки рядом. Надя же не проронила ни слова, не издала ни звука. Когда утомленный своими ощущениями, супруг предался сну, она с изумлением раскрыла свою ладонь. Глубоко в коже отпечатались следы ее ногтей. Непроизвольно Надя сжала пальцы в кулак, когда их тела соприкоснулись, да так и не разжала их. Вот как пришлись ей по сердцу любовные утехи с мужем, которого не хочется любить, да надо! Она посмотрела в лицо супруга. Так спят только действительно очень счастливые люди! Владимир улыбался даже во сне. От ее напряженного взора он вздрогнул и стал, не просыпаясь, искать рядом любимую жену. Надя непроизвольно отшатнулась и притаилась на кромке широкой постели, где вскоре и забылась беспокойным сном, свернувшись беззащитным маленьким клубочком.