Девушка проглотила еще одну ложку похлебки и, прежде чем уйти, шепнула своему собеседнику на ухо:
— Осторожно: твоя сумка слишком привлекает внимание. Кое-кто может заинтересоваться ее содержимым. Но я тебе ничего такого не говорила, — и добавила уже громко: — Спасибо за угощение, Учитель. Это согрело мне душу.
Хлою заказали два пьяных чужестранца, здоровенных, грузных и грязных. Вскоре до него донеслись ее крики. Видимо, эти клиенты были из тех, кому доставляет удовольствие причинять боль. Он вскочил и, сопровождаемый воплями хозяина, бросился к двери, за которой происходило, по его представлению, нечто невообразимое.
— Ты куда? Стой, проклятие, стой!
Но он уже ворвался в темный закуток, оглашая все заведение диким криком:
— Оставьте ее в покое! Руки прочь от нее, мерзавцы!
Началась потасовка, постепенно переросшая в самую
настоящую драку. Взбешенные любители острых ощущений набросились на него, оттеснив на середину зала, но он отреагировал на это тем, что схватил скамью и стал размахивать ею. Тем временем вокруг дерущихся столпились другие посетители, громкими возгласами подбадривая их. В этой свалке он все же успел заметить некоего типа, пытавшегося воспользоваться ситуацией и утащить его котомку, и вовремя пресек эти поползновения сильным ударом. В расчете избежать окружения он устремился к стене и прислонился к ней спиной.
В ужасе от того, во что ввязался, он застыл, истекая потом и дрожа всем телом, в то время как его противники приближались с угрожающим видом.
Первый из нападавших ударил его кулаком в живот, а потом и по лицу, но, когда и второй собрался было помахать руками, внезапно появились трое, коих никогда в этих местах прежде не видели, и уложили на пол всех нападавших, одного за другим. Струи крови брызнули у дебоширов изо рта и из носа. Наведя таким образом порядок, эта троица исчезла столь же неожиданно, как и появилась.
Тот, кого называли Учителем, проверил, на месте ли сума, пробрался мимо пораженных посетителей таверны и направился к выходу.
Порыв холодного ветра ударил ему в лицо, он задрожал и только тут ощутил последствия полученных ударов. Одновременно ушло огромное напряжение, в каком он до сих пор пребывал. Он пошатнулся, сжал виски руками, словно пытаясь сдержать головокружение, от которого земля уходила из-под ног, и, не найдя опоры, упал навзничь.
В сознание он пришел не скоро, когда начался дождь и ледяная вода потекла по его лицу и по спине. Через некоторое время он почувствовал, как кто-то тащит его на другую сторону дороги, под навес, где стояли на привязи ослы.