Моя квартира не заперта: здесь нечего воровать. Чуть запыхавшаяся от подъема, толкаю дверь и направляюсь прямиком к открытому окну. Если перегнуться через перила балкона, будет видна Испанская лестница в розовых цветах.
Оборачиваюсь назад в комнату, чтобы вытащить фотоаппарат, и подпрыгиваю от неожиданности.
Жизнь полна сюрпризов.
Проклятое желе с водкой!
Доползаю до ванной и обнимаю унитаз. Во всем виновата Клем. Она обещала, что будет не очень крепко. Кажется, я в жизни не напивалась так, как прошлой ночью. И даже выкурила с полпачки сигарет — во рту воняет как в пепельнице, а пищевод я, похоже, сожгла чуть не до самого желудка.
О Господи! Ну неужели меня сейчас опять вырвет?
Меня тошнит в унитаз. Потом я обтираюсь влажной салфеткой. В желудке ничего не осталось. Больше в жизни своей не притронусь ни к водке, ни к клубничному желе!
Вроде мне уже легче. Наверное, я, наконец, вывела всю гадость из организма.
Напяливаю какое-то старье и собираю волосы в хвостик. Хваленый родительский контроль — как он нужен, так его и нет. Папа не должен был отпускать меня к Клем, когда ее родители уехали. У него что, совсем атрофировано чувство ответственности?
Из сада доносится разговор на повышенных тонах. Выглядываю в окошко своей комнаты.
Бедная моя мамочка скрючилась над своей клумбой, а бабушка Клара размахивает руками и носится между грядок, как леди Макбет. Бьюсь об заклад, брюзжит по поводу драмы с Этной. По-моему, у нее самая большая радость в жизни — заявить маме: «А я тебе говорила». Адвокат-стервятник, черт ее подери.
Папа вчера вечером совершенно вышел из себя, когда узнал, что натворила Этна. Они с мамой учинили грандиозный скандал. С тех пор почти не разговаривают. Какое бы там соглашение они ни заключили в Париже, теперь оно наверняка расторгнуто. Оно бы так и так не сработало. Ну да, в последние несколько недель папа покупает маме всякие баснословно дорогие штуки и даже приходит домой рано, но вид у него такой, словно у него отняли сердце. В прошлом семестре мы проходили в школе «Доктора Фауста». Такое ощущение, что Мефистофель полчаса назад навестил моего отца.
Открываю окно — надо проветрить комнату. Ядовитыми парами до меня доносятся слова бабушки Клары:
—…Во-первых, сама идея абсурдна. В твоем возрасте вдруг подорваться и отправиться на континент «открывать искусство»! Одному Богу известно, что случится с твоей семьей, пока ты колесишь по Европе.
— Ничего с ними не случится, — устало говорит мама. — Кейт вполне способна…
— «Вполне способна»! Да она же малолетняя нарушительница! Нужно было быть с ней построже в детстве. Извини, что приходится повторять: я же говорила, но…