— Зря вы сомневаетесь. У меня вот был случай…
— Главное, не дать больному простудиться. В его состоянии, как мы знаем, весьма легко схватить простуду, а с ней и пневмонию. Пневмония его убьет, — глубокомысленно произнес один из профессоров.
— Да он и так умрет, безо всякой пневмонии. Следует признать, господа, что врачебная наука покуда не в состоянии справляться с подобного рода заболеваниями.
— Так значит, у меня был случай…
— В Малороссии невладение членами и даже полную каталепсию с отличным успехом лечат муравьями.
— Прошу прощения, профессор, как это — муравьями?
— А так, дорогой коллега. Идут в лес, насыпают живых муравьев вместе с их гнездами в мешки, ежели поражено все тело, либо наволоки, если, к примеру, не двигается рука или нога, и надевают потом эти вместилища вместе с муравьями на пораженные члены или все тело. Завязывают плотно, чтобы муравьи не могли расползтись, и не снимают два или три дня. Муравьи ползают по членам, кусают их, и эфирно-летучее начало, коим изобилуют эти животные, производит столь сильное возбуждение в теле, что больной начинает потеть, как от сильного жару в парной бане, после чего онемевшие члены понемногу начинают двигаться. Так можно повторять по нескольку раз, с перерывами, конечно.
— Вы прелагаете советовать господину Сторлю лечение муравьями?
— Я ничего не предлагаю, я только констатирую, что подобный факт существует.
— Господа, касательно промывательных и принудительного выпоражнивания, у меня был случай…
Врачебный консилиум окончился только часам к девяти. Когда светила, наговорившись и получив внушительные гонорары, ушли, доктор Сторль обратился к Андрею:
— Кажется, вы все слышали?
— Слышал, — отозвался тот уныло. — Этот, длинный и худой, совсем не верит в выздоровление отца.
— Профессор Малышев, хирургический оператор?
— Кажется, да.
— Он самый опытный. Впрочем, — Сторль виновато посмотрел на Андрея, — простите, но я тоже мало верю в благоприятный исход лечения вашего отца. Конечно, все, что будет в моих силах, я сделаю, но вы должны быть готовы к худшему. У вашего батюшки действительно геморрагический удар и кровяная опухоль в мозге. И рост ее мы остановить не в силах. В таком состоянии больные обычно не живут долее двух-трех дней.
Андрея после этих слов качнуло, и он едва не рухнул на пол.
— Неужели ничего нельзя сделать?
Он беспомощно посмотрел на доктора, как смотрят дети, когда не знают, как им надо поступить.
По своему обыкновению, доктор Сторль промолчал. А потом неожиданно произнес фразу, которую Андрей, не будь он в крайне подавленном состоянии, воспринял бы не иначе как издевку или, в лучшем случае, как весьма не умную шутку: