По экрану памяти: Воспоминания о Второй Колымской экспедиции, 1930—1931 гг. (Цареградский) - страница 66

Эту историю я вспомнил во всех подробностях перед отправкой наших партий и рассказал ее геологам и рабочим, подчеркнув при этом, что порог «Два Медведя» безопаснее проходить несколько левее основного стока. Обратил их внимание также на пороги Ивановский и Сергеевский — наиболее трудно проходимые, самые бурные и каменистые. На этих участках река прорезает граниты и течет с большим уклоном в довольно узких каньонах. На дне русла много глыб гранита, частично обнажающихся лётом в малую воду. Именно на Сергеевском пороге в Первой экспедиции застрял плот Раковского. Поэтому я советовал геологам перед сплавом осмотреть пороги с берега и, если можно, провести лодки на канатах.

Казалось, многое было предусмотрено, подсказано, о наиболее трудных участках пути обговорено, но тревога не покидала меня. Старался успокаивать себя тем, что большая часть сотрудников экспедиции — молодые здоровые люди. К тому же в каждой партии есть один-два бывалых таежника с большим опытом работы в таких условиях. С некоторыми из них я был знаком уже по Первой экспедиции. Они многое знали, многое умели, гораздо больше, чем в свое время знали и умели мы — новички в тайге.

Через день мы вновь встретились с Пачколиным. — Есть ли у вас еще какие-нибудь новости? — вместо приветствия спросил он.

— Есть, Александр Михайлович. И довольно ценные. Дзевановский принес мне образцы сланцев. Вот посмотрите, — и я протянул Пачколину большие блестящие куски. — Дзевановский поднял их на косе реки Хасын. Это обломки черных глинистых сланцев. Видите, они содержат отпечатки окаменелых древних растений. Точно такие же я видел в Южно-Алданском крае.

— И чем эта находка ценна? — спросил Пачколин, внимательно рассматривая переданные ему образцы.

— Ну, прежде всего, мы определяем по ископаемым остаткам животных и растений относительный возраст осадочных пород. Например, вот этот веерный лист, — показал я на один отпечаток, — похожий на лист широколистной пальмы в миниатюре, принадлежит роду Гинкго, а этот, с перьями листочков, посаженных в шахматном порядке прямо на стволик без ножек, — из папоротниковых рода Кладофлебис. Для нас эти отпечатки как письмена. По ним мы нередко узнаем историю образования осадочных пород. А в данном случае, Александр Михайлович, находка ценна еще и тем, что оба растения нередко встречаются в угленосных толщах, и они подсказывают вероятность обнаружения залежей угля. Смотрите, оба эти обломка совсем не окатаны рекой. Значит, они или скатились со склона долины, или свалились с обрыва и снесены рекой недалеко от коренного выхода содержащей их толщи или осыпи ее. Обидно, что конюхи торопились и Дзевановский осмотрел лишь небольшой участок реки.