– Я Мари, ваша горничная, – щебетала женщина, сияя дежурной, неснимаемой улыбкой и мурлыкая еще сильнее, чем Шарль. – Я вас буду одевать. Мсье де Лотьэр приказал подобрать вам платье. Он все про вас знает, – доверительно шепнула служанка. – Он к вам благоволит. Вы так ужасно болели, так кричали и плакали. Он сказал: «Бедное дитя должно чувствовать себя у нас как дома». О, вы будете потрясены. Я надеюсь. Я сама покупала. Это так странно и так дорого, что вы должны быть потрясены.
– А меня зовут Бэкки, – попробовала я вставить хоть пару слов.
– Знаю, – кивнула она. – Тут теперь все знают вас, и мы вас спасем, это наш долг. Мы во Франконии живем свободно, у нас республика. У нас нет тирании Вдовы, мертвой старухи, которая хуже демона. У нас даже магия под запретом, поскольку недопустимо управлять сознанием людей и силами природы. Либертэ – понимаете?
Я кивнула. Это слово у них означает «свобода». И оно же, вот парадокс, означает нарушающий права общества свод запретов и ограничений для отдельной личности. Может, у нас и диктатура, но в пансионе «Белая роза» преподают превосходно, и я знаю на их языке побольше слов, чем одно «либертэ». Но я об этом не скажу, потому что мы с Потапычем, он сам так сказал, патриоты. Мы Вдову не особенно любим, но говорить гадости о ней, а тем более о нашей Ликре никому не позволяем. Нас лучше не злить.
Платон Потапович зимой устроил преизрядный скандал. Он вышел из ресторана и уже садился в свои сани, когда следом высыпала из общего зала целая группа торговцев-англов. Они были, мягко говоря, несколько пьяны. Точнее, так согреты обманчиво легкой для питья медовухой, что додумались кричать в голос, что погода в ликрийской столице мизерэбл. И сама столица такова же. И страна в целом… Потапыч слушал молча и внимательно, иногда кивал и задумчиво хмурился. При таком покладистом слушателе англы раззадоривались все больше. На улице было пусто и темно – второй час ночи. Потапыч взялся довезти случайных знакомых до гостевого дома, чтобы их не обидели ненароком. Места ведь дикие – мизерэбл…
Скандал разразился неделю спустя, когда англов хватились их компаньоны. Искали повсюду, от сточных канав и притонов до наиболее дорогих гостевых домов. У нас преступность довольно низкая, а уж исчезновение пяти иноземцев – случай небывалый. Полицейские упрямо прочесывали склоны вдоль путей и склады, невежливо и настойчиво заглядывали в спальни сладких вдовушек, допрашивали нищих и уличных девок. Пусто! Бедолаг признали пропавшими без вести и уплатили, согласно закону, страховую сумму семьям не сбереженных в нашей земле иноземцев.