– По-твоему, я не догадываюсь, что ты беременна?
Сердце ударилось о твердую скорлупу. Беременна. Слово, которое я не желала слышать, повисло между нами. Мне хотелось, чтобы оно проскользнуло в щель под дверью, вылетело на улицу и залетело в рот кому-нибудь, кто в нем нуждался. Мало ли женщин мечтает о материнстве? Мы с Ренатой явно были не из их числа.
– Я не беременна, – сказала я, но это прозвучало не так уверенно, как я рассчитывала.
– Можешь сколько угодно заниматься самообманом, ну а я оформляю тебе страховку, пока не родила прямо у меня в витрине.
Я не шевельнулась. Рената снова легонько толкнула меня ногой, попав в бок, который с недавнего времени заметно округлился.
– Вставай, – сказала она, – и садись за стол. Тебе надо кучу бумаг подписать, это весь день займет.
Я встала и вышла из холодильника, не глядя на ворох документов на рабочем столе, прошла через подсобку и вышла на улицу. Почувствовав тошноту, склонилась над канавой, потом побежала. Рената звала меня, с каждым разом все громче. Я не оглянулась.
Добежав до бакалейной лавки на углу Семнадцатой улицы и Потреро-Хилл, я запыхалась и окончательно выбилась из сил, упала на тротуар, и меня вырвало. Какая-то старушка с полными руками продуктов вышла из лавки и положила руку мне на плечо, спросила, все ли у меня в порядке. Я ударила ее по руке, и она уронила свои пакеты. Собралась толпа, и в последовавшем хаосе я незаметно скользнула в лавку. Купила упаковку тестов на беременность из трех штук и вернулась в голубую комнату.
Наталья спала; дверь в ее спальню была открыта. Она перестала закрывать ее несколько месяцев назад, когда я практически прекратила появляться, и с треском захлопывала каждый раз, когда я возвращалась. Тихо закрыв ее дверь, я заперлась в ванной.
Помочившись на все три теста, я выложила их на раковине в ряд. Результат должен был проявиться через три минуты, но понадобилось даже меньше.
Открыв окно ванной, я выбросила тесты на улицу. Они отскочили от козырька и упали на плоскую крышу всего в футе под окном, так, что я даже теперь могла увидеть две полоски. Сев на унитаз, я схватилась за голову. Меньше всего мне хотелось, чтобы узнала Наталья; Рената – и то плохо. Если мамаша Марта узнает, она и вовсе поселится со мной в голубой комнате и будет закармливать яичницей ночью и днем и каждый час мерить давление.
Я пошла на кухню и залезла на стол. Наталья с группой часто забирались на крышу таким способом, но я никогда не пробовала. Окно над раковиной было узким, но все же пролезть в него было вполне возможно даже теперь, когда я слегка растолстела. На крыше валялись окурки и пустая бутылка водки. Я переступила через нее, подобрала тесты и положила в карман. Потом медленно выпрямилась; голова закружилась от переутомления и высоты. Я огляделась.