Все тела нашли под открытым небом, а потому экспертизу проводить было очень трудно. Мальчиков где-то убивали, а потом перевозили и выбрасывали на помойку или просто бросали на улице. Та к что улик, как таковых, было немного, и уж тем более таких, которые помогли бы связать жертву и убийцу. И искать их надо было в мусорных кучах. В Нью-Йорке мусора и сейчас полно, а в 60-е годы положение, надо думать, было не лучше. («Хуже, – сказал Макгрет. – Сейчас хоть Джулиани старается, большое ему спасибо».)
Среди улик был сигаретный окурок, разбитая бутылка молока, гипсовая отливка следа. Был смазанный отпечаток пальца с бумажного стаканчика из-под кофе, сам стаканчик за эти годы куда-то испарился. Все это отправили на повторную экспертизу. Особенно ценной уликой мы считали джинсы, залитые кровью и спермой, их мы тоже послали в лабораторию. Мне казалось, что очень скоро убийца будет найден. Макгрет сказал, придется набираться терпения. Раньше декабря результаты не придут.
– Они до сих пор идентифицируют трупы после 11 сентября. Уже не говоря о том, что толку от этой экспертизы чуть, пока мы не найдем что-нибудь, с чем можно сравнить результаты. Что-нибудь такое, что точно ему принадлежало. Надо кого-то отправить к нему на квартиру.
– Там ничего не осталось. Я заплатил, чтобы квартиру вылизали до блеска.
Макгрет печально улыбнулся:
– Зачем?
– Да там такой свинарник был! Я туда зайти не мог, меня от кашля выворачивало.
– А где все рисунки?
– На складе.
Он начал меня допрашивать. Было там что-нибудь, на чем могли сохраниться следы ДНК? Зубная щетка? Расческа?
– Ботинки, – вспомнил я. – Свитер еще. Не знаю, может, я чего забыл…
– А мог?
– Да вроде нет, мы список составляли.
– Черт. Ладно. Попробовать-то можно. Ты в понедельник свободен? Где-нибудь днем?
Вообще-то, у меня была назначена встреча с покупателем, он хотел взглянуть на рисунки. Клиент из Индии, сталелитейный магнат, заехал в Нью-Йорк по пути на выставку в Майами. Мы встречались на последней биеналле, а потом переписывались. Я очень старался, чтобы наше знакомство не прекратилось, потому что впервые мне выпал шанс заработать хорошие деньги. Переносить встречу смысла не имело, я бы его упустил. Индус был ужасно нетерпеливый и порывистый.
Я легко мог бы договориться с Макгретом на другой день, он ведь не настаивал именно на понедельнике.
– Свободен, – ответил я, с ужасом понимая, что мне на все плевать.
Вот это он и был, первый признак того, как изменилась моя жизнь.
– Отлично, кто-нибудь туда подъедет. Понятное дело, не я. Как я потащусь? Сам понимаешь.