Проходя через дом, Стивен слышал, как шебуршится наверху бабушка, как она покашливает, стараясь разогнуть старческие пальцы, как скрипит под ее тапочками половица. От мысли, что такой она была всегда, сколько Стивен себя помнил, и что скоро, как только он вернется с победой, все изменится, снова заныло сердце.
Стараясь не задеть ни за что лопатой, Стивен вышел из дома и аккуратно прикрыл за собой дверь.
И уже у изгороди столкнулся с Льюисом.
Льюис задохнулся от быстрого бега, а Стивен просто не знал, что ему сказать, поэтому первые несколько секунд они молча таращились друг на друга, неловко переминаясь с ноги на ногу.
В конце концов Льюис кивнул на лопату и спросил:
— Помочь?
Какая-то часть Стивена громко и с чувством воскликнула: «Нет уж!» Но вслух Стивен произнес:
— Ты же не любишь копать.
Льюис покраснел еще гуще, до мочек ушей и шеи в вырезе футболки. Это было и признанием своей вины, и извинением, и Стивен, пожав плечами, принял оба:
— Еды взял?
Льюис кивнул и вытянул из кармана непромокаемой куртки квадратный сверток. Стивен не спросил, с чем бутерброд, а Льюис не сказал. Оба чувствовали, что эту систему им придется разрабатывать снова.
— Ну ладно.
Стивен перелез через скользкую от влаги изгородь, Льюис последовал за ним.
Пока они тащились вверх к плато, рассвет засомневался, стоит ли наступать. Поднявшись на пятьдесят ярдов от деревни, они вроде бы вышли из тумана, но потом подул легкий ветерок и солнце заволокло снова.
В целом было не так уж плохо, видимость футов двадцать-тридцать, по расчетам Стивена. Он чувствовал, что за туманом воздух теплый. Лето выдалось на удивление мягким, то и дело попадались целые поляны желтого и розово-лилового утесника и вереска.
Льюис поленился убирать бутерброд обратно в карман и тут же отъел горбушку, а остальное тщательно завернул.
Спустя двести ярдов он съел и остатки.
На развилке Стивен, вместо того чтобы, как обычно, свернуть направо, повернул налево, и Льюис впервые за всю дорогу раскрыл рот:
— Ты куда это?
— На Черные Земли.
— Зачем?
— Копать.
— Я же…
Льюис прикусил губу и зашипел, но продолжение «…тебе давно говорил!» повисло во влажном воздухе. Неважно, Стивен оценил тот факт, что Льюис вовремя спохватился. Дальше они шли в тишине, пока небо не посветлело и первые птицы не вступили в свой рассветный хор.
Когда они подошли к Черным Землям, Стивен мысленно снова достал из кармана открытку. Он мог бы достать ее и на самом деле — открытка была в кармане, — но не хотелось все объяснять Льюису.
Из уроков географии он помнил, что прическа монаха Тука обозначает возвышение на местности. И отлично знал, где это возвышение. Оно походило на захоронения на Данкери-Бикон — только поближе к дому. От этой мысли Стивен приостановился и взглянул вниз, на Шипкотт.