– Тебя это забавляет?
– Откровенно: да!
– Но что же в этом смешного?
– Я-то уж бог весть что подумал… Даже нет! Готов был подумать чёрти что! Уже примерял на себя образ рыцаря из Ломанчи. А тут!…
Ирина почувствовала облегчение. Смеяться ей не хотелось, но весёлый настрой жениха (Елисея она давненько воспринимала именно так) заразил и её.
– Но почему? – спросил он. – Почему ты не сказала сразу? Постеснялась?
– Если серьёзно, то я ведь поначалу тебя совсем не знала. Решила изучить, – она прищурилась и с хитрецой в голосе добавила: – А вдруг бы ты добивался моей руки из расчёта?
– Ну, а теперь ты так не думаешь?
– Нет, конечно. Теперь я тебя как облупленного…
– Надо же! – он с улыбкой покачал головой. – Прям-таки как облупленного?
– А что? Кому как не тебе понимать, что умение разбираться в людях – издержки профессии? Положительные издержки. Да и потом, я сперва скрыла, а после уже и не ловко было говорить.
– Ну, ладно. Обо мне отец знает?
– Конечно, – живо кивнула она. – И уже давно хочет познакомиться.
– Вот оно как… Так мы же с тобою и сами не очень-то давно…
Ирина допила одним большим глотком коктейль и взяла быка за рога:
– Я считаю, откладывать ни к чему. Давай сейчас же поедем ко мне. Отец сегодня в гарнизоне, со службы после восемнадцати должен придти.
Елисей посмотрел на часы, про себя отметив, что Ирина назвала время как принято в армии, а не по цивильному "шесть вечера". Было пятнадцать тридцать две.
– Ещё почти полчаса до автобуса, – принял он решение. – Пошли потихоньку к автостанции.
Иринин дом стоял на краю частного сектора жилого городка гарнизона. От соседних домов он почти не отличался, всю улицу возвели по проекту типовой застройки. Хозяйка, Любовь Тихоновна, в общении оказалась женщиной приятной и сразу расположила Елисея к себе. Усадив его в гостиной, она вволю удовлетворила своё любопытство и провернула это так, что будущий зять ни на секунду не почувствовал напряжения или неловкости. Познакомился Твердов и с Ириниными братьями. Средние, Алексей и Лавр, вскоре умчались гулять с соседскими мальчишками, предупреждённые матерью, чтоб к ужину они были дома "как штык". Семнадцатилетний Вадим взялся нянчить трёхгодовалого Николку и вышел с ним во двор. А Ирину мать попросила помочь со стряпнёй, чтобы успеть к приходу отца.
Чтобы Елисей не скучал, Ирина предложила ему пока полистать последний номер альманаха "Изобразительное искусство". Особого интереса он у Елисея не вызвал, но дабы скоротать время, взял его подмышку и вышел во двор. И сел в кресло под навесом, пристроенном к флигелю. Листая альманах, он исподволь наблюдал, как терпеливо и увлечённо возится Вадим с малышом, и незаметно для себя погрузился в чтение и созерцание великолепных цветных вставок, выполненных на глянцевых листах, чтобы достовернее отобразить описываемые картины и гравюры.