Рядом, опустившись на колени, стоял Танкред де Фоввиль, управляющий.
— Думаю, пришло время принимать решение, мой лорд. Ей совсем плохо. Сгорело четыре свечи, а схватки все еще продолжаются. Полагаю, проблема в ноге жеребенка.
Потушив факел в луже у двери, Рольф склонился над лошадью. Пару лет назад она обошлась ему в кругленькую сумму на парижской ярмарке. В ее жилах текла благородная арабская кровь. Первенец, годовалый жеребенок, подавал большие надежды, но для того чтобы лошадь окупилась, Рольф рассчитывал получить от нее по меньшей мере четырех жеребят. Именно поэтому Танкред и послал за хозяином, не решаясь взваливать бремя ответственности на свои плечи.
Ласковое поглаживание и нежные слова Рольфа немного успокоили кобылу. Он не собирался терять ее: животное имело сильное сердце и мужество.
Продолжая гладить лошадь по крупу, Рольф помог ей подняться на ноги. В ее раздутом брюхе отчаянно бился жеребенок. Подняв заднюю ногу копытом вверх, кобыла пыталась дотянуться до живота.
— Тихо, девочка, тихо, — прошептал Рольф, потрепав кобылу по морде. Затем, повернувшись к Танкреду, спросил:
— Воды уже отошли?
— Да, мой лорд, сразу же после полуночи. Бедняжка порядком натерпелась с того времени.
— Хорошо, позови конюха. Пусть он крепче держит ее, а я посмотрю, в чем дело.
Привязав лошадь к вделанному в стену кольцу, Рольф повесил на перекладину у кормушки второй фонарь. Свет, заигравший тенями на его волосах, окрасил их в темно-рыжий, такой же, как масть кобылы, цвет. Волны взъерошенных прядей свидетельствовали о буйном темпераменте лорда де Бриза.
Лошадь попыталась поднатужиться, но приступ резкой боли в животе заставил ее застонать. Рольф помрачнел: похоже, Танкред оказался прав. Видимо, жеребенок действительно принял неправильное положение и не мог родиться без посторонней помощи.
Ласковыми уговорами он убедил кобылу оставаться на ногах, затем быстро сбросил с себя жилет и рубашку, обнажив крепкий, мускулистый торс.
Вскоре вернулся Танкред с конюхом, который нес в руках кувшин с топленым салом и веревку.
— Держите ее, — приказал Рольф, — и успокаивайте, как можете. — До локтя окунув руку в гусиный жир, он сквозь стиснутые зубы пробормотал молитву и, отодвинув в сторону хвост кобылы, осторожно погрузил руку в недра ее тела, нащупывая препятствие. По сравнению с холодным воздухом конюшни плоть кобылы была горяча как огонь. Рольф молил бога, чтобы веревка не понадобилась. Только бы удалось повернуть жеребенка, придав ему естественное положение! В противном случае, если новорожденного придется тянуть силой, его хрупкое тело может быть раздавлено.