Неужели она действительно воспринимала его так? Видимо, да… Поэтому-то и предпочла ему человека с лучшим происхождением.
— Я не уйду.
Он произнес эти слова и сам им удивился. Он совсем не хотел здесь оставаться. Всю дорогу сюда он надеялся и даже молился именно о такой ее реакции на его появление. Теперь он мог развернуться и успеть на ближайший рейс до Торонто. Он сделал достаточно, и совесть его чиста. Он прилетел сюда, разве не так? Кто скажет, что он не старался? Не приложил максимум усилий?
— Если ты не уйдешь, я вызову полицию.
Он не знал, сказать ли ей правду. О письме в кармане. Что-то подсказывало ему, что время еще не настало.
— Нет, ты не сделаешь этого, — произнес он.
Она смотрела на него своими темно-карими глазами с золотыми искорками. Бездонные глаза. Они всегда светились огнем, который играл у нее внутри.
— Мне нечего тебе сказать…
— Мы всегда могли бы поговорить о грязи на твоих коленках.
Она снова взглянула на него, пожала плечами и захлопнула внутреннюю дверь. Так, что зазвенело стекло.
Не слишком приятно для человека, который проделал путь более чем в две тысячи миль. Но он не расстроился.
Он сунул руки в карманы, медленно повернулся и отошел от двери. Она жила всего в двух кварталах от места, где они вместе выросли. Она и он. И Марк.
Саннисайд. Прекрасная старая часть города, расположенная на берегах реки Боу. Отсюда, с набережной, он мог видеть всю улицу и парк, который тянулся вдоль реки через весь Калгари. Пара спортсменов бежала по тропинке под раскидистыми деревьями.
Он увидел на ее террасе гамак с серыми и розовыми подушками, сел в него. Краем глаза заметил, как она сердито задернула занавеску.
Он любил этот город. Он понял это внезапно, когда самолет шел на посадку. Очень любил… И скучал.
Все вокруг изменилось очень быстро. Преуспевающая молодежь выкупила старые великолепные дома по берегу реки и преобразила их так, что не узнать.
Начиналось это, когда они с отцом переехали сюда. Он учился в шестом классе.
Отец Тори был врачом, они жили в замечательном старом доме на одном конце улицы. Родители Марка, психолог и ветеринар, — на другом. Его собственный ветхий дом был как раз посередине. Они с отцом, механиком, чьи руки всегда были в смазочном масле, старались привести свое жилище в порядок после смерти матери.
Окно сзади распахнулось.
— Проваливай, — сказала она раздраженно.
— Нет.
Окно захлопнулось.
Он вздохнул, и в этом вздохе слышалось удовольствие. Тори в своем репертуаре.
На самом деле ее звали Виктория. Виктория Брэдбери — хорошее имя для героини какого-нибудь старинного английского романа. Но неудачное для девчонки, которая лазила по деревьям и вечно ходила с ободранными коленками. Девчонки со взрывным характером.